Том 16. Сакрамента. Гамбусино - [50]

— Это вам только так кажется, сеньорита. Женщины по натуре гораздо более храбрые, нежели мужчины, хотя эта храбрость или, лучше сказать, волевые качества проявляются у них, главным образом, лишь в критические минуты.

— Хорошо, пусть будет по-вашему, — сказала Сакрамента. — Но зачем вы все это говорите?

— А вот зачем… Индейцам, при всей их храбрости и свирепости, почти никогда не удается выйти победителями, если они сталкиваются лицом к лицу с людьми отважными и решительными… Их тактика ведения войн сводится исключительно к внезапным нападениям да засадам. Поэтому для того, чтобы их победить, необходимо прежде всего проявлять бдительность и уметь разгадывать их хитроумные уловки.

— Ну, вот, сначала вы нас напугали, а теперь принялись усердно успокаивать, дон Луис.

— Нет, дона Сакрамента, я, как всегда, говорю только правду и называю вещи своими именами. Сакрамента лукаво улыбнулась.

— Дон Луис, вы премилый спутник, и мы с сестрой очень вам благодарны за этот маленький урок. Теперь мы знаем, какая именно опасность грозит нам, и знаем, что способны, если не отвратить ее полностью, то, по крайней мере, уменьшить. Для этого мы должны всем своим поведением способствовать поднятию духа у наших пеонов. Надеюсь, я правильно истолковала ваши слова? Именно это вы хотели дать нам понять? Луи Морэн с улыбкой кивнул ей.

— Тем лучше, — продолжала Сакрамента, — вы можете на нас положиться. Хотя мы отнюдь не такие героини, какими вы нас только что представили, но мы приложим все силы, чтобы достойно сыграть эту роль, так что вы, пожалуй, будете удивлены… Мы немедленно приступаем к отведенной нам роли и, поверьте, уже не наша будет вина, если пеоны не обратятся в львов и в тигров.

После этого разговор принял более веселое направление. Луи Морэн рассказал с присущим ему остроумием несколько охотничьих эпизодов, и, когда он покинул палатку, у дона Гутьерре и его дочерей не осталось и следа от уныния и страха, надежда снова возродилась в их сердцах.

Таким образом француз достиг своей цели: ему удалось поднять дух в своих подопечных и вернуть волю, необходимую для преодоления ожидающих их испытаний.

Темная ночь. На небе — ни звездочки. Тяжелые свинцовые тучи медленно плывут над землей. По временам доносятся глухие раскаты грома.

Лагерь спит. Бодрствуют только часовые да Луи Морэн. Он стоит, прислонившись к фургону, и пристально вглядывается в саванну, растворяющуюся в ночном мраке. Внезапно он вздрогнул. Ему показалось, что вдали как будто блеснул огонек.

Что это могло быть? Недалеко от них разбили лагерь какие-нибудь другие путешественники? Или краснокожие?

Так или иначе оставаться в неведении нельзя.

Луи Морэн подошел к часовому, стоявшему всего в нескольких шагах от него. Это был один из канадских охотников.

— Сент-Аманд, — сказал ему француз, — взгляните-ка в ту сторону!.. Мне кажется, что там виднеется костер, или, может быть, я ошибаюсь…

Канадец несколько минут внимательно смотрел в указанном ему направлении.

— Вы не ошиблись, господин Луи, — сказал он наконец, — это действительно свет или, лучше сказать, отблеск костра.

— Да, да, — заговорил француз, — я и сам так подумал, хотя был бы очень рад ошибиться… Смотрите, огонь разгорается все ярче… Несомненно, там лагерь краснокожих. Но как могло случиться, что они нас не заметили?

— Наши огни не могут быть им видны благодаря деревьям, которые вы велели сохранить… Вы только обратите внимание, где виден огонь.

Француз неуверенно покачал головой.

— А может быть, — продолжал он, — индейцы знают, сколько нас всего, и не считают нужным скрывать свое присутствие?

— Что тут происходит? — спросил вышедший из палатки дон Мигуэль.

— Смотрите, — отвечал француз, указывая на отдаленный свет костра.

— Черт возьми! Только этого нам не хватало!.. Что вы намерены предпринять?

— Выяснить для начала, кто это так близко от нас раскинул лагерь, — отвечал Луи.

— Если хотите, господин Морэн, — вмешался Сент-Аманд, — я попробую узнать.

— Нет, мой друг, вы не можете покинуть своего поста в настоящую минуту… Это должен сделать я сам.

— Вы! — вскричал дон Мигуэль.

— А почему бы и нет? Разве я не начальник каравана? А раз так, значит, я более, чем кто-либо другой, должен заботиться о его безопасности.

— Неужели вы пойдете туда?

— Сию же минуту.

— Подумайте о том, какой опасности вы себя подвергаете!

— Опасность гораздо меньше, чем вы предполагаете, друг мой. Люди, находящиеся там, по причинам мне неизвестным, которые я, однако, вскоре выясню, не прячутся. В противном случае они не позволили бы нам так легко обнаружить их сторожевой огонь. Вполне возможно, что они даже и не охраняют свой лагерь, и тогда я смогу незаметно подойти к ним совсем близко.

— На мой взгляд, вы затеяли слишком рискованное дело, но коль скоро иначе поступить нельзя, позвольте мне отправиться вместе с вами.

— Ну, нет! Чтобы осуществить то, что я задумал, необходимо досконально знать все хитрости и уловки краснокожих. Если вы отправитесь со мной, то не только не поможете мне, но, скорее, повредите. Хрустнут ветка или сухие листья у вас под ногой, и нас тотчас обнаружат… Нет, нет, позвольте мне, пожалуйста, идти одному!.. Вы ничем не поможете мне… Кроме того, кто же заменит меня здесь, в лагере, если вы отправитесь со мной? Ваше присутствие здесь безусловно необходимо, и поэтому останьтесь, умоляю вас.