Том 13. Стихотворения - [44]

Есть соглядатаи! Внимательно глядят!

Не возмущайте их убийством наугад.

Ведь скажут: стали мы неистовства рабами.

Куда бросаем, что? — Не ведаем и сами,

Что именно пожрать должна немая тьма.

Ах, покушения прискорбные весьма —

Бросать в неведомое то, что неизвестно!

Зачем усугублять оцепененье бездны

Звучаньем топора и гнать куда-то прочь

Неведомую тень в неведомую ночь?

РАЗМЫШЛЕНИЯ В НОЧИ

Молитве — созерцать, а знанью — быть упорным,

Искать. В монастыре святой Минервы черном

Был суд. И от кого ж отрекся Галилей?

От бога! Видит бог томление людей.

Пусть глубочайший мрак распространен над нами

Миры спасаются обменными огнями;

Хоть небо столь темно, что счета безднам нет,

Но шлет звезда звезде сквозь эти бездны свет.

Немирна и лазурь — бывают там заботы

И бедствия свои. Порою звездочеты

На тверди золотой усматривают вдруг

Смерть солнц. Падучих звезд вещает нам испуг,

Что где-то в страшной тьме зенита, нам чужого,

Заря последняя рассеяться готова.

Все знает лишь господь, вполне определив

Неведомый прилив, а также и отлив.

Мир только облако, и ветры, что колышут

Такое облако, своим порядком дышат.

Ученый спросит: «Как?», мыслитель: «Почему?»

Во тьму ушел ответ, непостижим уму.

Тьма — нисхождение чудес. Мы увидали

Лишь неизвестное. Но это навсегда ли?

О правосудии взывает эта мгла.

Нет бури, что б смести с небес ее могла.

И вот поэтому, о пастыри людские,

Должны предпринимать мы действия такие,

Чтоб человек был добр и в смутные часы,

Когда в руках творца колеблются весы.

ВХОДЯ В ИЕРУСАЛИМ

Да слышат Рим и Мир! Народ, войны не надо!

Междоусобья — прочь! Казнимому — пощада!

Под небом голубым Свободу обретем,

Пред Смертью — Равенство, и Братство — пред Отцом!

Любите! Сильные, слабейших поддержите.

Вредящих вразумим. Калечащих лечите.

Мир и прощение! И снисхожденье к злым.

Ведь вправе добрые прийти по-братски к ним.

Что пользы в чистоте, коль чистый позабудет

Про заповедь любви? Не солнцем солнце будет,

Коль тиграм и волкам в сиянье даст отказ.

Разоружение великое сейчас

Я вам показываю в небе. Наблюдайте

Звезду, зарю, лазурь, закон и мир. О, дайте

Раскаянью расцвесть! Уймитесь, палачи.

Задумайся, судья. Ты, Каин, жизнь влачи.

У тех, кто без Вчера, хоть Завтра не отымем —

Пусть право каяться останется за ними.

Чем кротче наши сны, тем выше духа взлет.

Так сейте! Богачи — богаче от щедрот.

Нужда — не ненависть. Вы, бедные, любите

И во спасение любовь употребите.

Как траур ни глубок, надежда быть должна,

И тьма как ни черна, а все ж небес полна.

О, ненависти вихрь! Темны его порывы.

Любить, любить, любить по-братски все должны вы.

И вот, лицом к лицу с безумцами побыв,

Уменьшив зло земли, купели дно омыв,

Священник средь владык и средь народов нищий,

Я, возлюбивший скорбь и бедные жилища,

Задумчивый старик, бредя в кромешной мгле,

Пришел к тому, что даст увидеть на земле

Всю меру господа, который — в человеке:

Вам оставляя Рим, беру себе навеки

Я Иерусалим. Достойней не найти

Мне места, чтоб к творцу молитву вознести.

Там, в Капитолии, лишь призрак, а душою

Здесь, на Голгофе, я. Здесь стал я сам собою.

Здесь ангел и святой считают, что я прав,

Покинув цезаря, Христа взамен избрав.

Из мглы, где трон погряз, к кончине, как к вершине,

Помогут мне взлететь орел с голубкой ныне.

Я сердца твоего величье, Иисус,

Познал — и вот слугой гробницы становлюсь.

Я саван полюбил и пурпур ненавижу,

Но в жизни я живу, а вы, князья, как вижу,

На черных костяках престолы возвели.

Прах — всемогущество земное, короли!

К надежде человек рукою потянулся,

Другой рукою к злу он тянется. Споткнулся,

Вновь подымается, торопится, бежит…

И понимаю я, что быть мне надлежит

Поддержкой для людей; они изнемогают.

Я буду светочем для всех, кто пролагает

Для человечества пути вперед. Всех вас

Зову идти вперед. Мрак умер. И сейчас

Тепло грядущего мы чуем. Легче стало!

Друг друга мы нашли. Искали мы немало.

Сквозь жуткий сумрак душ пришел я к вам, друзья.

Я вам сказал: «Я день. Для вас рождаюсь я».

Итак, я к вам иду, и вы ко мне стремитесь.

Мирского подвига сподвижники, трудитесь.

Пусть вечно молоты по наковальне бьют.

Будь чист, и праведен, и кроток, добрый люд!

Все заняты святой, великою работой.

Священник — молится. И полон он заботой

Любовь в мольбе излить, чтоб в вас вошла бы вновь

Она. Любите же! Вас озарит любовь.

Мир оскорбляет тот, кто солнцу тьмой ответил.

Бог создал истину, и долг, и добродетель,

Чтоб темное нутро людское озарить.

Когда лазурь чиста, не следует скорбить.

Так пусть под полною незримых взоров бездной,

Отнюдь не менее, чем небо ночью звездной,

Сияет целый сонм ликующих сердец!

Любите. Мир вам всем!

Люди

И мы тебя, отец,

Благословляем.

Бог

Сын, прими благословенье!

СЦЕНА ВТОРАЯ ПРОБУЖДЕНИЕ

Ватикан. Папская спальня. Утро.

Папа

(просыпаясь)

Ужасное меня томило сновиденье!

из книги «ЧЕТЫРЕ ВЕТРА ДУХА» 1881

" Сатира нынче — песнь, с которой крик сплетен, "

Сатира нынче — песнь, с которой крик сплетен,

Железные уста, откуда рвется стон

Она совсем не та, какой была когда-то,

В те дни, как, щуплые и робкие ребята,

В Сорбонну строгую ходили мы, и в срок

Нам, плохо слушавшим, толкуя свой урок,

Как будто нить сучил, тянущуюся тонко,

Невзрачный Андрие с обличьем лягушонка,

Макбета, Гамлета покусывая зло