. По мысли критика, само действие повести — борьба «положительных героев с самоочевидными прохвостами, захватившими какие-то места, какую-то власть в науке»
[75],— «не может быть названо сатирическим»
[76]. К тому же «учеба у Гоголя»
[77] закончилась тем, что «заимствованный стиль начинает исподволь внушать читателю превратное мнение о неистребимости Карлюков, о тщетности борьбы с ними»
[78]. Это весьма узкое представление о специфике сатиры и ее предмете, а также опасения рапповского толка насчет идеологической активности «заимствованного стиля» были в дальнейшем отвергнуты исследователями советской сатиры. Отмечалось, что поиски Троепольского «совпали с магистральным направлением советской сатиры, напряженно ищущей с середины 20-х годов путей синтетического изображения нашей действительности»
[79] (Л. Ершов. «Советская сатирическая проза». М. — Л., «Худож. литература», 1966).
«Вещь написана с жаром, гневом…», — писал о «Кандидате наук» А. Т. Твардовский, высоко ценя сильные стороны повести и хлопоча о «доведении ее до читателя» (см. «Литературное обозрение», 1976, № 4, с. 104–105). Трудно укладываясь в какую-либо литературоведческую схему, «Кандидат наук» по сем день сохраняет живой смысл и общественное значение.
Повесть переведена на болгарский и польский языки.
ЭКЗАМЕН НА ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ.
Впервые — «Странный сон, или экзамен на здравый смысл. Рассказ старого агронома». — «Литература и жизнь», 1960, 9 октября. Рассказ продолжает и дополняет центральные идейные и нравственные мотивы «Кандидата наук».
ПАРШИВАЯ ФАМИЛИЯ.
Впервые — «Крокодил», 1958, № 32.
ИНТЕРВЬЮ САТИРИКА.
Впервые — «Крокодил», 1972, № 23. «Интервью» приурочено к 50-летию журнала.
