Том 1. Стихотворения, 1813-1849 - [18]

Весь день в бездействии глубоком

Весенний, теплый воздух пить,

На небе чистом и высоком

Порою облака следить,

Бродить без дела и без цели

И ненароком, на лету,

Набресть на свежий дух синели

Или на светлую мечту?

"Как дочь родную на закланье..."

Как дочь родную на закланье^*

Агамемнон^* богам принес,

Прося попутных бурь дыханья

У негодующих небес, —

Так мы над горестной Варшавой

Удар свершили роковой,

Да купим сей ценой кровавой

России целость и покой!

Но прочь от нас венец бесславья,

Сплетенный рабскою рукой!

Не за коран^* самодержавья

Кровь русская лилась рекой!

Нет! нас одушевляло в бое

Не чревобесие меча,

Не зверство янычар ручное^*

И не покорность палача!

Другая мысль, другая вера

У русских билася в груди!

Грозой спасительной примера

Державы целость соблюсти,

Славян родные поколенья

Под знамя русское собрать

И весть на подвиг просвещенья

Единомысленных, как рать.

Сие-то высшее сознанье

Вело наш доблестный народ —

Путей небесных оправданье

Он смело на себя берет.

Он чует над своей главою

Звезду в незримой высоте

И неуклонно за звездою

Спешит к таинственной мете!

Ты ж, братскою стрелой пронзенный,

Судеб свершая приговор,

Ты пал, орел одноплеменный,

На очистительный костер!

Верь слову русского народа:

Твой пепл мы свято сбережем,

И наша общая свобода,

Как феникс^*, зародится в нем.

"Все бешеней буря, все злее и злей..."

«Все бешеней буря, все злее и злей,^*

Ты крепче прижмися к груди моей».

— «О милый, милый, небес не гневи,

Ах, время ли думать о грешной любви!»

— «Мне сладок сей бури порывистый глас,

На ложе любви он баюкает нас».

— «О вспомни про море, про бедных пловцов,

Господь милосердный, будь бедным покров!»

— «Пусть там, на раздолье, гуляет волна,

В сей мирный приют не ворвется она».

— «О милый, умолкни, о милый, молчи,

Ты знаешь, кто на море в этой ночи?!»

И голос стенящий дрожал на устах,

И оба, недвижны, молчали впотьмах.

Гроза приутихла, ветер затих,

Лишь маятник слышен часов стенных —

Но оба, недвижны, молчали впотьмах,

Над ними лежал таинственный страх...

Вдруг с треском ужасным рассыпался гром,

И дрогнул в основах потрясшийся дом.

Вопль детский раздался, отчаян и дик,

И кинулась мать на младенческий крик.

Но в детский покой лишь вбежала она,

Вдруг грянулась об пол, всех чувств лишена.

Под молнийным блеском, раздвинувшим мглу,

Тень мужа над люлькой сидела в углу!

Весеннее успокоение >*

О, не кладите меня

В землю сырую:

Скройте, заройте меня

В траву густую!..

Пускай дыханье ветерка

Шевелит травою —

Свирель поет издалека,

Светло и тихо облака

Плывут надо мною...

"На древе человечества высоком..."

На древе человечества высоком^*

Ты лучшим был его листом,

Воспитанный его чистейшим соком,

Развит чистейшим солнечным лучом!

С его великою душою

Созвучней всех на нем ты трепетал!

Пророчески беседовал с грозою

Иль весело с зефирами играл!

Не поздний вихрь, не бурный ливень летний

Тебя сорвал с родимого сучка:

Был многих краше, многих долголетней,

И сам собою пал, как из венка!

Probleme [5] >*

PROBLÈME

С горы скатившись, камень лег в долине —

Как он упал? никто не знает ныне —

Сорвался ль он с вершины сам собой,

Иль был низринут волею чужой!..

Столетье за столетьем пронеслося,

Никто еще не разрешил вопроса...

Сон на море >*

И море и буря качали наш челн;

Я, сонный, был предан всей прихоти волн —

Две беспредельности были во мне,

И мной своевольно играли оне,

Вкруг меня, как кимвалы, звучали скалы,

Окликалися ветры и пели валы —

Я в хаосе звуков лежал оглушен,

Но над хаосом звуков носился мой сон.

Болезненно-яркий, волшебно-немой,

Он веял легко над гремящею тьмой...

В лучах огневицы развил он свой мир —

Земля зеленела, светился эфир...

Сады-лавиринфы, чертоги, столпы,

И сонмы кипели безмолвной толпы —

Я много узнал мне неведомых лиц,

Зрел тварей волшебных, таинственных птиц...

По высям творенья, как бог, я шагал,

И мир подо мною недвижный сиял...

Но все грезы насквозь, как волшебника вой,

Мне слышался грохот пучины морской,

И в тихую область видений и снов

Врывалася пена ревущих валов...

"Пришлося кончить жизнь в овраге..."

< Из Беранже >

* * *

     Пришлося кончить жизнь в овраге:^*

     Я слаб и стар — нет сил терпеть!

     «Пьет, верно», — скажут о бродяге, —

     Лишь бы не вздумали жалеть!

     Те, уходя, пожмут плечами,

     Те бросят гривну бедняку!

Счастливый путь, друзья! Бог с вами!

Я и без вас мой кончить век могу!

     Насилу годы одолели,

     Знать, люди с голода не мрут.

     Авось, — я думал, — на постели

     Они хоть умереть дадут.

     Но их больницы и остроги —

     Все полно! Силой не войдешь!

Ты вскормлен на большой дороге —

Где жил и рос , старик, там и умрешь.

     Я к мастерам ходил сначала,

     Хотел кормиться ремеслом.

     «С нас и самих работы мало!

     Бери суму, да бей челом».

     К вам, богачи, я потащился,

     Грыз кости с вашего стола,

Со псами вашими делился, —

Но я, бедняк, вам не желаю зла.

     Я мог бы красть, я — Ир убогой^*,

     Но стыд мне руки оковал;

     Лишь иногда большой дорогой

     Я дикий плод с дерев сбивал...

     За то, что нищ был, между вами

     Век осужден на сиротство...

     Не раз сидел я за замками,

     Но солнца свет — кто продал вам его?

     Что мне до вас и вашей славы,

     Торговли, вольностей, побед?

     Вы все передо мной неправы —