Том 1. Сага о Йёсте Берлинге. Деньги господина Арне. Новеллы - [143]

Весь вечер звучал язык псалмов в комнате умирающего.

Толпа на дворе не расходится, люди со страхом ждут конца. Они знают, что происходит сейчас в доме. Слова, громко сказанные у постели умирающего, на дворе повторяются шепотом из уст в уста. Каждый, кому есть что сказать, потихоньку пробирается вперед.

— Вот он тоже может рассказать, — говорят люди, уступая ему дорогу. И он выходит из темноты, говорит свое слово и снова исчезает во мраке.

— Что она теперь говорит? — спрашивают стоящие во дворе каждого, кто выходит из дома. — Что говорит теперь строгая хозяйка Хельгесэтера?

— Она сияет, как королева. Она улыбается, как невеста. Она придвинула его кресло к постели и разложила на нем одежду, которую сама соткала для него.

Но вот в толпе воцаряется молчание. Никто не говорит ни слова, но каждый чувствует: он умирает.

Капитан Леннарт открывает глаза, оглядывает комнату и понимает все.

Он видит свой дом, людей, жену, детей, одежду и улыбается. Но он пришел в себя лишь для того, чтобы умереть. Из груди его вылетает предсмертный крик, и он испускает дух.

Рассказчики умолкают, но вот чей-то голос запевает отходный псалом. Все остальные подхватывают его, и громкое пение сотен голосов устремляется к небесам.

Это прощальный земной привет отлетающей душе.

Глава тридцать пятая ЛЕСНОЙ ХУТОР

Это было за много лет до того, как в Экебю хозяйничали кавалеры.

Пастушонок и пастушка играли вместе в лесу, строили домики из плоских камней, собирали морошку, мастерили ольховые дудочки. Оба они родились в лесу. Лес был для них и домом, и усадьбой. Они жили в мире со всем, что водилось в лесу, как живут в мире со слугами и домашними животными.

Рысь и лисица были для маленьких подпасков дворовыми собаками, ласка — кошкой, заяц и белка — рогатой скотиной, филины и тетерева жили у них в клетках, ели были их слугами, а молодые березки — гостями у них на пирах. Им были знакомы пещеры, где гадюки лежали, свернувшись кольцом во время зимней спячки; купаясь, они не раз видели речного змея, плавающего в прозрачной воде. Но они не боялись ни змей, ни лесовицы, ведь все это — часть леса, а лес был их домом. Здесь ничто не могло испугать их.

Хутор, где жил пастушонок, стоял в глухом лесу. Сюда вела крутая лесная тропа, вокруг теснились горы, закрывая солнце, а рядом над бездонным болотом круглый год поднимался холодный туман. Жителям равнины вряд ли захотелось бы поселиться в таком месте.

Пастушонок и пастушка решили пожениться, когда вырастут, поселиться на хуторе и кормиться своим трудом. Но пожениться они не успели: началась война, и парнишку забрали в солдаты. Вернулся он домой цел и невредим, но война оставила на нем неизгладимую печать. Слишком много зла и жестокости увидел он и потерял способность видеть добро.

Вначале никто не заметил в нем перемены. Он пошел с подругой детских лет к пастору, и тот огласил их помолвку. Лесной хутор над Экебю стал им домом, как они давно мечтали, но радости в этом доме не было.

Жена смотрела на мужа, как на чужого. После того, как он вернулся с войны, она не узнавала его. Он громко смеялся и почти все время молчал. Она стала бояться его.

Он никого не обижал, никому не причинял зла и работал усердно. И все же никто его не любил, и обо всех он думал худое. Он и сам чувствовал себя здесь ненавистным для всех чужаком. Теперь лесные звери стали ему врагами. Худо жить в лесу тому, кто затаил недобрые мысли.

Да хранят светлые воспоминания и добрые чувства того, кто живет в лесной глухомани! А не то он в царстве животных и растений увидит одно лишь насилие и стремление убить друг друга, какое видел среди людей. Он станет опасаться всего, что его окружает.

Сам Ян Хёк, бывший солдат, не мог понять, что с ним приключилось, однако чувствовал, что в душе у него творится что-то неладное. Мира и покоя в доме не было. Сыновья выросли сильными, смелыми и забияками — то и дело дрались с кем попало.

С горя жена его принялась изучать тайны леса. Она отыскивала лечебные травы на болоте и в зарослях кустарника. Она водилась с подземным лесным народцем и знала, какие жертвы им угодны. Она научилась заговаривать болезни и давать приворотное любовное зелье. Ее боялись, считали колдуньей, хотя она делала людям добро.

Однажды жена решила поговорить с мужем, спросить, что грызет его душу.

— С тех пор, как ты ушел на войну, тебя словно подменили. Что они там с тобой сделали?

Он разъярился и чуть было не поколотил ее, и каждый раз, когда она затевала разговор о войне, он приходил в бешенство. Само слово «война» стало ему ненавистно, и скоро все поняли, что о войне с ним лучше не говорить. И люди стали остерегаться говорить с ним об этом.

Однако никто из его товарищей по оружию не мог сказать, что он причинил на войне больше зла, чем другие. Он сражался, как и подобает солдату. Но, видно, ужасы войны до того потрясли его, что он стал видеть зло во всем. Война была причиной всех его горестей. Ему казалось, будто вся природа ненавидит его за то, что он участвовал в этом грязном деле. Более сведущие люди могли утешать себя тем, что они сражались за честь Отчизны. А что он в этом понимал? Он знал лишь, что его ненавидят за то, что он проливал кровь и творил зло.