Том 1. Главная улица - [27]

— Нет, но я люблю кино. Бываю на всех кинофильмах. За книгами, к сожалению, не следят, как за фильмами разумные цензоры, и, когда вы приходите в библиотеку и выбираете книгу, вы никогда не знаете, на что потратите время. В книгах я люблю здоровое, облагораживающее повествование, но иной раз… Да вот хотя бы, начал я раз роман этого Бальзака-о таком писателе я и раньше что-то слышал, — и там говорилось о даме, которая не жила со своим мужем, я хочу сказать, она не была его женой. Множество отвратительных подробностей. И язык-то никуда не годный, Я заявил об этом в библиотеке, и книжку убрали с полки. Я не фарисей, но должен сказать, что не вижу смысла в этом постоянном смаковании безнравственных тем! Жизнь сама так полна соблазнов, что в литературе хочется только чистого и возвышающего.

— Как называется эта бальзаковская книжица? Где ее можно раздобыть? — хихикнул коммивояжер на другом конце стола.

Рэйми не удостоил его внимания.

— Но кинофильмы большей частью чисты и полны юмора… Не находите ли вы, что чувство юмора чрезвычайно важно в человеке?

— Не знаю, право… У меня самой его немного, — сказала Кэрол.

Он погрозил ей пальцем.

— Ну, ну, вы слишком скромны! Я уверен, что у вас прямо кипучий юмор! Да доктор Кенникот и не женился бы на особе, лишенной юмора. Мы все знаем, что он всегда не прочь пошутить.

— Ну, конечно! Одним словом, старый зубоскал! Пойдем, Кэрри, хватит! — буркнул Кенникот.

Но Рэйми продолжал умоляюще:

— А что больше всего интересует вас, миссис Кенникот, в области искусства?

— Услышав, что коммивояжер процедил «зубоврачевание», Кэрол наугад выпалила: «Архитектура!»

— Да, это прекрасное искусство. Когда Хэйдок и Саймонс отделывали заново фасад своего магазина, старик Хэйдок, отец Гарри, хотел оставить фасад совсем плоским. Но я сказал старику: «Конечно, хорошо, что у вас современное освещение и большие витрины. Но раз вы устраиваете все это, вам и без архитектурных украшений не обойтись». Тогда старик рассмеялся, сказав, что я, пожалуй, прав, и велел поставить карниз.

— Жестяной! — заметил коммивояжер.

Рэйми оскалил зубы, как воинственная мышь.

— Что ж с того, если и жестяной? Это не моя вина. Я сказал старику Хэйдоку, чтобы он сделал его из полированного гранита. Надо же понимать, в конце концов!

— Пойдем! Нам пора, Кэрри, пойдем! — тащил ее Кенникот.

Рэйми подстерег их в передней и шепнул Кэрол, чтобы она не обращала внимания на невоспитанность коммивояжера, «этой бродячей швали».

Кенникот хмыкнул:

— Ну как, малютка? Ты, может быть, предпочитаешь артистического болвана, вроде Рэйми, таким простакам, как Сэм и я?

— Дорогой, мой! Пойдем-ка домой и сыграем в карты, посмеемся, подурачимся, заберемся в постель и уснем без снов! Хорошо быть солидной дамой!

III

Из еженедельной газеты Гофер-Прери под названием «Неустрашимый».

«Один из очаровательнейших вечеров сезона состоялся во вторник в изящном новом особняке мистера и миссис Кларк, где многие видные граждане собрались приветствовать молодую жену нашего известного врача, доктора Уила Кенникота. Все присутствовавшие были очарованы новобрачной, урожденной мисс Кэрол Милфорд из Сент-Пола. Игры и декламация чередовались с веселой и непринужденной беседой. Поздно вечером гостям было предложено изысканное угощение, после чего все разошлись, выражая свое удовольствие по поводу приятно проведенного времени. Среди присутствовавших были госпожи Кенникот, Элдер…».

«Доктор Уил Кенникот, ставший за последние годы одним из наших известнейших и искуснейших терапевтов и хирургов, сделал городу приятный сюрприз, вернувшись на этой неделе из продолжительного свадебного путешествия в Колорадо со своей очаровательной молодой женой, урожденной мисс Кэрол Милфорд из Сент — Пола, семья которой занимает видное положение в обществе Миннеаполиса и Манкейто. Миссис Кенникот отличается не только обворожительной внешностью; она блестяще окончила одно из учебных заведений на Востоке и в прошлом году занимала видный и ответственный пост в публичной библиотеке Сент-Пола, где «доктор Уил» и познакомился с ней. Гофер-Прери приветствует ее и предрекает ей долгие счастливые годы в деятельном городе озер-близнецов и большой будущности. Доктор и миссис Кенникот временно поселились на Поплар-стрит в доме доктора, где до сих пор вела хозяйство его всеми уважаемая матушка, вернувшаяся теперь в собственный дом в Лак-ки-Мер и оставившая здесь много друзей, сожалеющих об ее отсутствии и не теряющих надежды вскоре снова увидеть ее».

IV

Кэрол знала, что для осуществления каких-либо задуманных ею «реформ» ей нужна будет отправная точка. В течение трех или четырех первых месяцев замужества ее удерживал не недостаток целеустремленности, но безоблачнее блаженство первого «своего дома».

Гордость новым положением хозяйки дома заставила ее полюбить каждую мелочь — парчовое кресло с шаткой спинкой и даже медный кран котла для горячей воды, как только она освоилась с ним, пытаясь начистить его до блеска.

Она нашла служанку — сияющую толстушку Би Серенсон с полустанка Скандия. Би очень забавляла ее, пытаясь быть почтительной служанкой и в то же время наперсницей своей госпожи. Они обе хохотали, когда в плите не было тяги или рыба выскальзывала из рук в кастрюлю.