Толстый демон (1-4) - [17]

Ассомбаэль, что еще более странно, не рассердился. Злился он на себя. Власть дханна над принятыми должна основываться на любви и уважении, а ни того, ни другого он внушить не сумел. Да, связь обеспечивала ему привязанность Аллы, но в основе ее лежали магия и жалость. Жалость ему не нужна. Ему даже власть не нужна. Он просто хочет, чтобы к нему не относились как к вечному неудачнику, проваливающему любые дела, за какие бы ни брался. Хотя, если честно, как-то плохо у него все складывается…

Инстинкты требовали от Аллы помогать и защищать своего принявшего. Хозяин может принудить принятого выполнить любой его приказ, превратить спутника в слугу или даже в раба, только зачем? Сколько у тебя рабов, столько у тебя врагов.

— Я тут немного по окрестностям пошарил… — Шурик понял, что придется открыть часть карт и рассказать о дальнейших планах. — Надо же знать, что вокруг делается и кто обитает. Нашел два узла. Планета, если говорить упрощенно, покрыта сетью энергетических жил наподобие параллелей и меридианов, только они не идеально прямые, а искривляются под действием внешних факторов. В местах пересечений образуются всякие странности — полезные или опасные, как повезет.

— Тебе-то они зачем?

— Пригодятся, — уверенно заявил дханн. — Хотя бы для того, чтобы местных ведунов на коротком поводке держать.

Алла неприятно удивилась:

— У нас есть свои колдуны? Я-то думала, ты один такой.

— Во-первых, знающие люди везде найдутся, только знание их по степени сильно разнится. Многие даже о существовании дханнов не подозревают, да мы им и не рассказываем — какой с малосильных толк? Во-вторых, колдун в городке один, и с ним придется что-то делать. Оставлять его без присмотра никак нельзя.

— Почему это?

— Гончую смерти помнишь? — вопросом на вопрос ответил Шурик. Его принятая непроизвольно сглотнула. — Он с такими существами постоянно дело имеет.

— Жуть.

— Еще в городке Славомира живет. Я вас потом познакомлю, ты с этой старой ведьмой наверняка общий язык найдешь.

В устах любого другого прозвучавшая фраза была бы намеком на оскорбление. Алла же давно поняла — Шурик говорит именно то, что думает, только не всегда думает, что говорит. Поэтому уточнила:

— Это почему?

— Она тоже командовать любит.

— Так что вы за мужики такие, что позволяете собой командовать? — отпарировала женщина. — Вернемся к нашим баранам. В смысле к колдунам.

— Ведунам. Не путай.

— Хорошо, ведунам. Какой тебе от них толк? У меня сложилось впечатление, что ты… э-э-э… безуспешно пытаешься вести отшельнический образ жизни.

Первоначально Алла собиралась сказать «при первой же возможности стараешься избежать ответственности», но избрала более мягкую формулировку. Пока что шпынять парня не за что.

— Случись что в округе — первым делом придут ко мне, — насупился толстяк, мигом став похожим на обиженного мишку. — Святоши считают, что если рядом есть демон, он как минимум что-то знает о творящемся, а как максимум — является организатором.

— С чего бы такое мнение?

Шурик почесал лохматую голову и принялся объяснять:

— Ну если дханн живет в местности долго, он поневоле обзаводится связями. Ведающие идут к нам за советами, поддержкой, просят о помощи в сложных ситуациях. Они считаются нашими потомками и, кроме того, служат буфером между обычными людьми и могущественными, нашей опорой. Мы обязаны им помогать. К нам стекаются абсолютно все новости и слухи, приезжие ведуны — те, кто чего-то стоит, — первым делом представляются дханну. Опять же скрыть прошлое от нас сложно. Есть способы, позволяющие считывать информацию с предметов или пространства, и могущественные владеют ими намного лучше смертных.

В голове у Аллы словно защелкали невидимые счеты.

— И ты умеешь?

— Конечно.

— Я имела в виду, результат какой? — уточнила принятая. Возмущенный взгляд и пыхтение она проигнорировала.

— Нормальный. Правда, иногда вижу не совсем то, что нужно.

— Иногда?

— Примерно в половине случаев.

Ветвь Тха, к которой принадлежал Ассомбаэль, неуклонно наращивала влияние на землях Северо-Восточной Европы в течение последних восьмисот лет. Они первыми предпочли отказаться от открытого противостояния с пришедшей с юга новой религией, сделав ставку на создание прослойки знающих людей. Одновременно князьям и боярам внушалась мысль о полезности иметь под рукой человека, который ведает о незримом чуть-чуть поболее остальных. Он и будущее предсказать может — впрочем, редко и неточно, — и вылечит от болезни, и способен смешать зелье, вернее любой стрелы отправляющее ворога на тот свет. Простой народ тоже дорожил памятью о прежних богах, простых и понятных. Церковь боролась со старыми культами, но благодаря поддержке снизу и наличию отдельных благожелательно настроенных представителей светской власти язычество на Руси существовало долго.

Верования масс дханнов интересовали мало, иное дело носители мистических сил. Обладатели дара рассматривались как сородичи и потомки, пусть ущербные, но свои. Сильные ведуны поступали на службу отдельным семьям, увеличивая их влияние и мощь, развивали новые направления магических наук, прекрасно отвлекали на себя внимание жадных людских правителей. Или священнослужителей, всегда стремившихся получить монополию в духовной сфере. Маги, потенциалом сравнимые с нелюдью, рождались редко и служили предметом пристального торга между главами семей, руководителями церковных структур и теми немногочисленными объединениями смертных ведунов, что начали появляться в последнее время. Прежде ведьмы и прочие знающие в России, в отличие от европейских или азиатских стран, предпочитали жить наособицу, передавая традиции из уст в уста. Связь между ними поддерживали слуги дханнов, они же подыскивали тех, кто в будущем может пригодиться их повелителям.