Толковая Библия. Том 5 - [48]

2. Случайно мы рождены и после будем как небывшие: дыхание в ноздрях наших - дым, и слово - искра в движении нашего сердца.

2–3. Излагается доказательство высказанной в 1-м ст. нечестивыми мысли о совершенном уничтожении по смерти. Это доказательство выводится из двух оснований: 1) из случайности человеческой жизни и 2) из понятия о существе души, ее материальности.

«Случайно мы рождены и после будем, как небывшие» . Мы произошли благодаря простому случаю, без всякой высшей цели, поэтому «после» , когда пройдет эта жизнь, наше случайное существование кончится навсегда: «будем, как небывшие» . Подобное учение в древности излагалось в философии Демокрита и Эпикура. Весьма возможно, что часть иудейства, усиленно стремившаяся к греческой культуре и образованности, усвоила себе и эти философские воззрения. Писатель ведет борьбу с этими противниками своими из иудеев и для этого детально оттеняя даже тонкости излагает эпикурейское учение.

«Дыхание в ноздрях наших - дым и слово - искра в движении нашего сердца» . В этих и последующих словах писатель представляет материалистические воззрения своих противников. По этим грубо материалистическим воззрениям жизнь человека представляется с одной биологической стороны и отождествляется с процессом дыхания. Человек живет, пока дышит, с последним вздохом кончается всякая жизнь.

«Слово» здесь взято для обозначения сознания и вообще мыслительной деятельности человека, и она представляется, как искра, получившаяся от удара сердца. Как от удара металла о камень происходят искры, так точно от удара сердца, как чисто материальной субстанции, происходит мышление; последнее, таким образом, только результат животной жизни.

«Дыхание… - дым, и слово - искра» . Эти образы взяты писателем, вероятно, потому, что его противники разделяли какое-нибудь из древних учений (напр., Гераклита, стоика Зенона или Эпикура), которое началом всего считало огонь, эфир или теплоту.

3. Когда она угаснет, тело обратится в прах, и дух рассеется, как жидкий воздух;

3. 3-й стих является выводом из предшествующего. Если теплота, этот принцип жизни, исчезает, то вместе с ней и тело, равно как и дух, уничтожаются.

«Дух» рассеивается, как «жидкий воздух» . Это заключение со стороны материалистов весьма последовательно, раз они дух мыслят не как нечто отличное от тела, а лишь обнаружение той же телесной жизни и в основе его полагают ту же материальную субстанцию, только более тонкую - эфир, «разреженный воздух» . В других книгах Св. Писания жизнь человеческая нередко сравнивается с паром, облаком, тенью (Иак IV: 14 [ 98 ]; Пс XXXVIII: 7 [ 99 ]; CXLIII: 4 [ 100 ]; Иов VII: 7 [ 101 ]; VIII: 9 [ 102 ]; XIV: 2 [ 103 ]), но там эти слова только образы для бренности земной жизни человека и ими не решается вопрос, что такое жизнь духа человеческого по существу.

4. и имя наше забудется со временем, и никто не вспомнит о делах наших; и жизнь наша пройдет, как след облака, и рассеется, как туман, разогнанный лучами солнца и отягченный теплотою его.

5. Ибо жизнь наша - прохождение тени, и нет нам возврата от смерти: ибо положена печать, и никто не возвращается.

4–5. В этих стихах содержится три мысли: 1) что память об умерших скоро погибает, 2) что человеческая жизнь быстро и бесследно проходит и 3) что никакого возврата от смерти нет.

«Имя наше забудется» . Внимание материалистов обращено на землю и они сожалеют не о том, прежде всего, что со смертью совершенно исчезнут, а о том, что память о них в людях будет кратковременна (подобные мысли см. Еккл II: 16 [ 104 ]; IX: 5 [ 105 ]). - «Нет нам возврата от смерти, ибо наложена печать…» Мысль та же, что и в конце 1-го ст., только дополнена образом. Как нет выхода из места заключения, на которое наложена печать (Дан VI: 17 [ 106 ]; Откр XX: 3 [ 107 ]; Мф XXVII: 66 [ 108 ]), так нет возврата к жизни после смерти.

6. Будем же наслаждаться настоящими благами и спешить пользоваться миром, как юностью;

Раздел 6–20 ст. II-й главы можно разделить на две части: 6–9 ст. и 10–20 ст. В первой части писатель излагает взгляд вольнодумцев его времени на конечную цель и назначение земной жизни человека, во второй - их взгляд на отношения к другим людям, по преимуществу тем, которые не разделяют их воззрений.

6–9. Высшая конечная цель земной жизни есть, по мнению этих людей, чувственное удовольствие. Очевидно, противники писателя кн. Премудрости держались эпикурейской философии. Подобный взгляд на жизнь в Библии осуждается, кроме книги Премудрости, еще у пророка Исаии XXII: 13 [ 109 ]; 1 Кор XV: 32 [ 110 ].

6. 6 ст. представляет практический вывод из изложенного выше воззрения на жизнь и судьбу человека: раз со смертью все кончается и жизнь земная скоротечна (3–5 ст.), то остается одно - спешить «настоящими благами наслаждаться» . Под «настоящими благами» (τωv όντων αγαθσών) можно разуметь блага, которые действительно существуют в противоположность мнимым, или блага, доступные теперь, которые предлагает данный момент, в противоположность благам отдаленным вообще и в особенности благам будущей жизни.