Только здесь - [78]

– Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не уходила вот так?

– Ну ты же догадался, куда я пошла, – я округлила глаза, но тем не менее улыбнулась. – Ты же знаешь, что я прихожу сюда каждый раз, как мы тут ужинаем.

Он сел ко мне поближе, и наши ноги переплелись.

– Ты могла бы попросить меня пойти с тобой, – напомнил он.

Я проигнорировала его взгляд, продолжая смотреть на реку.

– Ты был слишком занят тем, что набивал себе живот. Я не хотела тебя беспокоить.

Тео рассмеялся. Смех вышел лающим, его плечи заходили ходуном. А затем он обнял меня и прижал к своей груди.

– Чистая правда, Розалин, – мягко пробормотал он, горячее дыхание обожгло мне ухо. – Но я так тебя люблю, что готов пожертвовать даже едой.

Я вскинула брови. Его замечание меня позабавило.

– А несколько месяцев назад ты говорил по-другому.

– Ну, это было тогда, а мы с тобой говорим про сейчас. Ты для меня важнее еды.

Я прыснула со смеху и уткнулась лицом ему в грудь, вдыхая сводящий с ума аромат – его запах.

Мы просидели так какое-то время, наслаждаясь обществом друг друга и слушая, как течет вода. Тео крепко держал меня за руку.

– Знаешь, – сказал он высоким голосом. – Я слышал, в Париже очень славно в это время года.

Я улыбнулась и вскинула голову.

– Мне показалось, или ты сейчас действительно это произнес?

– Мы могли бы поехать с «Eurostar», – предложил Тео, говоря медленно, будто эта мысль только что пришла ему в голову, и он ее обдумывает. – Мы могли бы съездить на несколько дней.

– И когда мы сможем поехать? – нетерпеливо перебила я, и он откинул голову назад и рассмеялся, глядя на небо.

– Значит, ты «за»? – спросил он и улыбнулся.

– Звучит лучше не придумаешь.

Я практически в буквальном смысле ощутила его радость, а он еще крепче взял меня за руку.

– Я завтра же посмотрю билеты. Только пообещай, когда мы туда приедем, ты не бросишь меня ради какого-нибудь французского щеголя.

Я пихнула его локтем в бок.

– Вообще-то французский акцент очень сексуальный. А еще я слышала, что французы умеют готовить…

Тео застонал, провел рукой по волосам и насмешливо покачал головой.

– Господи. Розалин Валентайн, ну разве можно так меня волновать?

Прижавшись к нему сильнее, я улыбнулась, когда заметила, что у него сбилось дыхание. Я коснулась его губ своими, и вскоре мы уже целовались. А затем я отстранилась и тихо прошептала:

– Аналогично, Теодор Локхарт.

Он не дал мне возможности отстраниться окончательно. Протянув руку, он коснулся моей щеки, и я почувствовала его губы на своих губах. Я вздохнула и ответила на поцелуй, поддавшись преследовавшему меня весь день искушению, каждодневному искушению. Целуя меня, он улыбнулся, отнял руки от моих щек и опустил их пониже.

Но он слишком быстро отстранился, и я нахмурилась. Я потянулась было еще раз его поцеловать, но в последнюю секунду он отвернулся, и мои губы наткнулись на его щеку.

– Лучше нам вернуться, – прошептал он.

Я проигнорировала его замечание. Не обращая на сказанное никакого внимания, я начала проводить губами по его подбородку и осторожно целовать в шею, слегка прикусывая нежную кожу. Тео подавил стон, и я снова улыбнулась.

– А надо ли? – спросила я, на мгновение прерываясь.

– Знаешь, если я ничего не путаю, в прошлый раз это я не хотел уходить, а ты настаивала на том, что нам надо возвращаться.

Я придвинулась ближе и прикусила его за ухо, в точности как Тео в канун Нового года, когда я настаивала, что нам пора.

– В тот раз я была пьяна и совершенно точно не в себе.

– Видимо, да, – ответил он, а затем игриво изогнул бровь и указал на себя. – В смысле, кто ж откажется от этих объятий и от перспективы провести в них всю ночь?

Я так сильно засмеялась, что чуть не свалилась в реку.

– Тео, ты уверен, что хочешь, чтобы я высадил тебя здесь? Я могу подъехать поближе к твоему дому.

Брент обернулся, останавливаясь на обочине. В ответ Тео лишь пожал плечами.

– Спасибо, тут будет в самый раз.

И правда, в самый раз: Тео припарковал свою машину за углом.

– Хорошего тебе вечера, Роуз, – Тео повернулся ко мне и подмигнул, давая понять, что приводит в исполнение подлый план, и изо всех сил стараясь не рассмеяться. – Сладких снов.

Я наклонилась и легонько поцеловала его в губы, пытаясь вести себя как ни в чем не бывало.

– Доброй ночи, Тео, – мягко сказала я, игнорируя изображаемые Брентом рвотные позывы, доносящиеся с переднего сиденья и свидетельствующие лишь о его незрелости.

Тео вышел из машины и захлопнул за собой дверцу. Пока мы отъезжали, он провожал нас взглядом. Я посмотрела на него, а он на меня. Его глаза сияли предвкушением задуманной шалости. Тео еще раз мне улыбнулся и исчез из виду.

Когда мы с Брентом приехали домой, родители все еще не ложились спать, они ждали нас, и как только услышали, как хлопнула входная дверь, тут же вышли из гостиной. Они смотрели, как мы снимаем пиджаки.

– Хорошо повеселились? – спросил отец.

Мы с Брентом переглянулись, и я пожала плечами.

– Да, славно.

Было что-то совершенно нереальное в том, что родители наблюдали, как мы раздеваемся, в том, что в кои-то веки мы все вместе. Как будто мы вернулись в прошлое, и Брент жил дома, еще не уехал учиться в университет, и для родителей были важнее мы, а не работа.