Только у своего логова - [8]

— «Драконоборец», — сказал Женги. — Молодой командир противостоящей мне армии наречён прозвищем Драконоборец, и заслужено оно было деяниями его богатой родословной. Стал бы он другом Уршулы, если бы ему удалось победить меня?

— Ты только что заявил, что твоя кампания окажется победной, — напомнил ему дракон.

— Да, и всё благодаря мудрости Байфаст, Хонорингаста и других, кто сделал выбор в мою пользу.

— Тогда зачем ты тревожишь мой покой? Уходи и побеждай, а Уршулу оставь. И считай себя счастливчиком, ибо почти никому не удавалось уйти от Уршулы, разве что в виде кусков экскрементов.

— Великодушие?! — произнёс Женги, что звучало скорее как утверждение, чем вопрос. Я предлагаю драконам награду за их поддержку. С моей стороны было бы беспечностью обойти вниманием Казмила-уршулу-келлоакизилиана.

Дракон издал смешок, похожий на треск камешков, перетираемых под напором громадных булыжников в кислотной луже, и сказал:

— Значит, ты мнишь себя спасителем, будущим властелином всего того, до чего смогут дотянуться твои лапы. Я пережил многих таких глупцов. Ты мнишь себя важной фигурой, но для меня ты ничтожный человечишка, к тому же мертвец, надевший личину жизни. Оставь это, лич! Найди себе королевство там, где твоё гниющее тело больше будет к месту. И больше меня не тревожь, ибо я тебя уничтожу. Если всё-таки пойдёшь против меня, один или при поддержке своих драконьих союзников, передай Байфаст Ледяной Смерти, что она первой почувствует остриё моего гнева.

— Ты даже не выслушал моё предложение, великий зверь, — ответил Женги. Он вытащил драгоценный камешек в форме драконьего черепа. — Это величайшее сокровище из всех. Узнаёшь, Уршула?

Дракон сузил глаза и издал низкий рык, но не ответил.

— Амулет, — пояснил Женги. — Приготовленный для Уршулы. Я одолел саму Смерть, могучий дракон. И я знаю, как бы ты мог…

— Убирайся отсюда, гниль! — проревел дракон. — Ты воссоединился со смертью, но не победил её. И сделал ты это лишь потому, что принадлежишь к младшей расе, короткоживущей и немощной. Ты воспринимаешь смерть Уршулы как нечто само собой разумеющееся, но Уршула старше, чем самая древняя память твоей расы. И Уршула будет жить, даже когда память о тебе сотрётся из этого мира.

Иллюзорный Король-колдун сжал ладонь и убрал амулет.

— Ты даже не осознаёшь его ценность, — сказал он, затем пожал плечами и поклонился. — Спи спокойно, могучий дракон. Ты потрясающ, как мне про тебя и говорили. Возможно, в другой раз…

— Я больше никогда тебя не увижу, разве что как тебя уничтожат.

Слова Уршулы эхом отразились от стен пещеры, и иллюзия испарилась, словно к этому были причастны вибрирующие от рыка стены.

Некоторое время дракон оставался в низкой стойке, неподвижный как статуя, прислушиваясь к малейшим намёкам на то, не находится ли Женги со своими прихвостнями в пещере или примыкающих к ней коридорах.

Несколько часов спустя чёрный зверь свернулся и заснул.

Король-колдун стоял на высоком плоском камне, смотря на север, где лежало его королевство, Вааса. Костлявые пальцы сжимались в кулаки от ярости.

Кампания проходила удачно. Ему удалось вторгнуться глубоко на территорию Дамары, победив врагов и обзаведясь новыми союзниками, которые в основном представляли собой не что иное, как гниющие трупы солдат, совсем недавно сражавшихся против его армии.

Его враги были по-прежнему порознь, и были обеспокоены лишь положением своих соседей, не придавая должного значения тьме, пришедшей на их землю.

Гарет Драконоборец с друзьями отчаянно пытались исправить положение, объединить многочисленных лордов под единым знаменем, чтобы вместе противостоять Женги, но те опомнились слишком поздно, и Женги полагал, что его победа уже не за горами.

Но тут в Ваасе появилась маленькая, но сильная армия. Нежданные войска разрушили осаду Палищука и собрали остатки беженцев из окрестных земель в объединённую грозную силу. Несколько караванов с припасами из замка Опасный не дошли до Перевала Кровавого Камня в Галенах. Основной маршрут поставок Женги был прерван.

Король-колдун понимал, что не следует оборачиваться на север в столь критический час. У него не было времени гоняться за группкой мятежников, когда перед ним стоял Гарет Драконоборец.

— Где ты, Байфаст? — воскликнул он, обращаясь к ледяному северному ветру.

Он отправил драконицу домой, к леднику, приказав расправиться с мятежниками и их дамарскими союзниками, однако пришедшие новости были далеко не воодушевляющими.

Он постоял ещё немного, затем резким движением запахнул вокруг себя чёрную робу и серый плащ. Он направился со склона горы, его тело ходячего мертвеца с лёгкостью порхало вниз по предательски скользкому спуску, и вскоре он уже вновь шагал среди задних рядов своей армии, приняв облик, в котором его знали при жизни. Живые люди, с покорностью рабов следовавших за ним, не выносили его естественного облика, который приводил их в ужас.

Ночь он провёл в своей палатке, читая доклады и изучая карты, приходящие с боевых фронтов на юге. То, как Женги готовился к военной кампании, по достоинству могли бы оценить опытнейшие генералы всего Фаэруна. Знание — сила, и Женги это знал. Столы в его палатке были завалены картами и миниатюрными стратегическими муляжами территории Кровавых Земель, и пометки относительных сил и размеров вражеских армий были явным подтверждением тому, что информация для Короля-колдуна была превыше всего. Оттуда Женги мог планировать военные манёвры, строить линии обороны, вычислять самые уязвимые места для атак. В этой палатке тщательно сформировывалась и оттачивалась грандиозная стратегия, включая решение не бросать все свои силы против Палищука.