Только ты - [11]

Дальше Алексею Мищенко ничего не оставалось, как, защитившись, уехать по своему незавидному распределению. Однако теперь, возвратившись ненадолго из тихой провинции в этот вожделенный, суливший большие возможности город, чтобы здесь повысить свою квалификацию и получить очередной классный чин, он вспомнил юношеские мечты и решил попытать счастья снова. Тем более что он теперь не мальчик, но муж – и внешними данными, и умом природа его не обделила. Этот почти столичный город – крупный, сложно устроенный организм – сулил массу новых вероятностей, возможностей, встреч, которые нужно было использовать быстро и с пользой. Иначе зачем было вообще добиваться, чтобы его послали на эти курсы? Зачем возвращаться сюда?

Мир оказался тесен даже в больших городах, которые в этом смысле мало отличались от скромных поселков. На курсах повышения прокурорской квалификации нашелся общий знакомый, у которого в порядке трепа в курилке он и поинтересовался судьбой бывших сокурсников. Словоохотливый знакомец тут же его просветил: Катя Скрипковская на хорошем счету, уже старлей, и до сих пор не замужем. Вертится, правда, рядом какой-то не то врач, не то еще кто, узбекской национальности. Не иначе, на квартиру девицы варежку разинул, лимита пронырливая. Сам он не бывал, но говорят, квартира у старлея большая и хорошая. Однако Катюша Скрипковская не промах: спать с узбеком спит, а замуж не выходит. Оно и ни к чему – делить такую жилплощадь.

Разумеется, он виду не подал, что и сам когда-то претендовал на руку, сердце и квадратные метры старлея Скрипковской. Переспросил только, действительно ли Катерина работает опером. Оказалось, что да, и к тому же в убойном отделе! Особо тяжкие его лично никогда не привлекали. Совсем иное дело финансовые махинации – вот где благодарное поле деятельности. И не без выгоды для себя. А тут… кровь, грязь и практически никаких возможностей выдвинуться, не говоря уже о большем. Чего ее туда понесло? Неужели с красным дипломом нельзя было устроиться куда поприбыльнее и поспокойнее? И если она до сих пор не замужем – не значит ли это, что она не может забыть именно его? Свою первую большую любовь? Та, другая, о которой он также обиняками навел справки, выскочила замуж, едва они расстались, а Катерина – нет…

– Кать, столько лет прошло… ты до сих пор сердишься?

Она сердится?! Это слабо сказано! Она его просто видеть не может! С той самой минуты, как застала его, когда-то до боли, до полного самопожертвования любимого, вдвоем с этой… «Господи, да я же совсем не помню, как ее звали? – Аня? Алла? И если бы он не появился сейчас, может быть, я бы вообще больше никогда не вспомнила, что произошло в тот день… День, который я считала самым черным в своей жизни, таким же черным, как тот, когда я потеряла отца. А теперь, оказывается, я даже забыла, когда это случилось, – и даже имя той девицы благополучно вылетело из головы! Может быть, действительно пора простить его и похоронить эту поганую историю? Как будто ее и не было в жизни. Вот не было, и все. Я есть, Тим есть, а их – этой Ани или Аллы и Леши – нет. И никогда не было».

Однако Лешка был вполне реален, более того – он упрямо тащился с ней рядом и бубнил что-то совершенно ненужное. Ненужное здесь и сейчас. Где он был со своими извинениями тогда, когда это действительно было ей необходимо?! Когда она страдала и плакала? Когда ждала его каждую минуту, даже ночью?! Не спала, не ела, не отходила от телефона?! Где он был тогда? Почему не пришел? Почему хотя бы не позвонил, он же знал, не мог не знать, как она страдает!

– Я так хотел тебя увидеть… все эти годы.

– Ну и что? Свершилось? Увидел? А теперь давай разойдемся в разные стороны. У меня на этот вечер свои планы. И ты мне мешаешь!

– Кать, это тебя работа сделала такой грубой? Я слышал, ты опером работаешь? Тяжело женщине работать опером…

– Да что ты знаешь о женщинах! – сказала она в сердцах.

Вечер был безнадежно испорчен. Ну не пойдет же она теперь выбирать Тиму подарок с таким настроением и этим хвостом позади! Мищенко плелся и не отставал, словно божеское наказание, наложенное на нее неизвестно за какие грехи.

– Женщиной вообще быть тяжело, – наконец процедила она, не зная, как еще от него избавиться. – Особенно когда всякие придурки вроде тебя цепляются на улице! И еще: у меня был тяжелый день. Я с работы ушла пораньше, чтобы пройтись и собрать мозги в кучку. А еще – чтобы отдохнуть. В одиночестве. Без тебя. Понятно?

– Понятно, – он вздохнул.

Притворным или искренним был этот вздох – Кате разбираться не хотелось. Этого человека она когда-то вычеркнула из своей жизни. Его больше не было. Он для нее не существовал.

– Давай все-таки присядем где-нибудь, а? – попросил фантом. – Мне действительно нужно с тобой поговорить… попросить прощения. Меня все эти годы тяготило чувство вины перед тобой…

– А стоя ты о чувстве вины говорить не можешь? – зло бросила она.

Это была совсем другая женщина. Совершенно другая! Взрослая. Зрелая. Красивая, черт побери! Даже слишком красивая. Она не имела права становится такой, особенно после того, как он собирался походя жениться на ней, прописаться в ее квартире, а потом быстренько развестись. В