Только ты и я - [8]

К тому же никаких крыс, а это уже плюс.

— Всю правду? Я живу в Лондоне, у меня скучная работа, мой приятель только что сделал ноги. Это не расстроило меня, но означает, что я не могу платить за квартиру, в которой мы жили. А вот это меня удручает. Я приехала сюда на выходные к своей подруге Эрин и…

— Эрин? К той Эрин, у которой магазин «Красивые наряды»? — уточнила Луиза. — Я ее знаю. Мы заходили к ней с мамой, и Эрин угощала меня желейными конфетами в виде клубничин. Она прикольная!

— Я знаю, что она прикольная. И она придет в восторг, когда узнает, что ты о ней такого мнения, — сказала Тилли. — Мы с ней дружим с университета. Как бы то ни было, я увидела ваше объявление в газете и попыталась дозвониться вчера, но ваш автоответчик был переполнен. А сегодня поезд в Лондон опоздал, и я решила на всякий случай еще раз позвонить. Эрин говорит, что у вас очень милый город. Она была бы счастлива, если бы я перебралась сюда. Вот так я оказалась у вас.

— Вы умеете готовить? — спросил Макс.

— Более-менее. Я не Найджелла[4].

— Не пугайтесь, мы и не ищем Найджеллу, — усмехнулся Макс. — Меня начинает тошнить, и мне не хочется есть, когда я вижу, как она облизывает пальцы и стонет в экстазе.

Фу. Вот и славно.

— Я королева сандвичей с беконом.

— Это здорово. Пища богов. Судимости есть?

Шокированная, Тилли воскликнула:

— Нет!

— Что-нибудь воровали у своих прежних работодателей?

— Скрепки. — Тилли сосредоточилась, вспоминая. Тут важно быть честной. — Конверты. Ручки. Дешевые, — добавила она, чтобы он не подумал, будто это были «монбланы». — Ой, еще один рулон туалетной бумаги. Но только потому, что дома бумага кончилась, а у меня не было времени заскочить в магазин. Я тогда попала в дурацкое положение: рулон я выносила под пальто, и швейцар спросил, не беременная ли я.

Макс угрюмо кивнул.

— Терпеть не могу, когда сам попадаю в подобные ситуации. Водительские права чистые?

— Абсолютно. — На этот вопрос Тилли могла ответить с полной уверенностью главным образом потому, что у нее не было машины и она лишь изредка брала у родителей их «форд-фокус».

— Вам нравится желтый?

— Простите?

— Вам нравится желтый? Это цвет комнаты, в которой вы поселитесь, если переедете сюда.

— Все зависит от оттенка желтого. Чтобы он не был горчичным.

Макс рассмеялся:

— А теперь она еще и капризная.

— Ты тоже. Честное слово. — Луиза покачала головой.

Они поднялись наверх, и Макс показал Тилли комнату, которая была отделана в бледно-золотых тонах с вкраплениями серебряного и белого. От вида из высокого подъемного окна захватывало дух, даже несмотря на то что холмы в отдалении в настоящий момент были затянуты серой дымкой. Роскошные шторы были изящно поддернуты. Что же до кровати…

— Ну? — осведомился Макс.

У Тилли пересохло во рту. Правильно ли соглашаться на работу только потому, что влюбилась в кровать?

Только это была не просто кровать. Ее украшал балдахин на четырех столбиках с пологом из дамасского шелка цвета серебра и слоновой кости. Матрас был таким высоким, что на него пришлось бы запрыгивать. Подушки, уложенные горкой, идеально дополняли интерьер.

Это был настоящий Голливуд, кровать ее мечты, и ей захотелось валяться на ней, как щенку.

— Ей не нравится, — заключил Макс.

Тилли помотала головой.

— Мне просто не верится, что вы приложили столько усилий ради того, кто будет работать у вас.

— Я очень щедрый наниматель, — скромно заявил Макс.

— Пап, ты врешь. — Луиза закатила глаза, а потом перевела взгляд на Тилли. — Не обольщайтесь. Эта комната была такой еще до того, как он задумал дать объявление. Это лучшая из наших свободных комнат.

— А. И все равно потрясающе.

Макс сказал:

— Я мог бы предложить какую-нибудь другую.

— Только это означало бы, что их пришлось бы переделывать, а его, в сущности, нельзя тревожить. И все же комната симпатичная, правда? — Луиза пристально посмотрела на Тилли. — Итак, каков вердикт?

— Я хочу эту работу, — ответила Тилли. — Хотя, думаю, мне надо сначала поговорить с Эрин, проверить ваши рекомендации. А вдруг вы что-то вроде семейки Адамс.

— О, мы именно такие, — кивнул Макс. — Может, и нам стоит позвонить Эрин и все выяснить о вас?

— Она будет говорить только хорошее — скажет, что я само очарование. А если не скажет, — добавила Тилли, — я ей устрою «крапивку», она это знает.

За сандвичами с беконом и яйцами и за чаем они продолжали знакомиться.

— Предлагаю перейти на ты. Итак, как часто ты будешь воровать туалетную бумагу? — спросил Макс, давая Бетти, сидевшей под столом, кусочек бекона.

— Согласна. Не чаще двух раз в неделю, обещаю.

— Ты бодра и жизнерадостна, когда просыпаешься утром?

— Стараюсь.

— Боже, нет, я не выношу людей, которые бодры и жизнерадостны по утрам.

— Он ворчливый старик, — безапелляционно заявила Луиза. — Правда, пап?

Тилли с наигранной строгостью подняла указательный палец.

— Если меня возьмут на работу, все будет как в «Звуках музыки».

— Только без поющих монашек, — сказал Макс.

— И с меньшим количеством детей, — добавила Луиза.

— Я не буду заставлять тебя носить платья из штор, — пообещала Тилли.

— И все не закончится тем, что ты выйдешь за капитана фон Траппа.