Только по приглашению - [12]

– Огги, ты не должен…

– Забудь. Я так хочу. Ты заслужила их, Тереза.

– Спасибо, – она слишком устала, чтобы объяснять ему, что она сама выбрала себе такую жизнь, предпочтя ее участи жены человека вроде него, вроде отца, который, прожив жизнь, полную отвратительных тайн, однажды найдет свой конец, сбитый какой-нибудь разыскиваемой машиной.

Тереза остановилась на том, чтобы все-таки отремонтировать старый дом на Президент-стрит. Она еще не знала, зачем – то ли чтобы продать его, то ли чтобы просто чем-нибудь себя занять.

Надо было ремонтировать трубы. Может быть, заменить их. Старик Казини, водопроводчик, умер прошлой зимой. Она сходит к Ди Стефано, в его водопроводную лавку, и попросит его порекомендовать ей что-нибудь.

Он оказался услужливым и общительным.

– У нас есть «донован» и «gerpo». Я сам их использую. А сын Казини пользуется «Дугласом». Но он не такой рассудительный, как его отец. Как много у вас работы?

– Я не могу сказать наверняка, – сказала Тереза с сомнением.

– Хорошо, вероятно, мне надо сначала взглянуть и определить, что надо сделать и во сколько вам это обойдется. Так что если Казини запросит очень много, вы сможете взять у нас «донован».

– Это было бы замечательно, мистер Ди Стефано. Большое вам спасибо.

– Винни, – сказал он, широко улыбнувшись. – Вас устроит сегодня вечером в шесть, после того, как я закрою магазин?

– Прекрасно. Еще раз спасибо, мистер Ди Стеф… Винни. Я буду вас ждать.

Чем-то Тереза Скаффоне напомнила Винни его дочь Марси, хотя, конечно, по возрасту Тереза была ближе к нему, чем к Марси. У нее было чувство собственного достоинства, умение держаться, она была мягкой и сильной одновременно. Их взаимоотношения начались достаточно просто, он помог ей разобраться в водопроводных делах, потом решил, что, возможно сам сможет с этим справиться, она угостила его пивом, завязалась беседа. Ему нравилось у нее, и он не торопился закончить работу.

– Прервался, чтобы сказать вам, что эту трубу за сегодня не сделаешь. Тут работы, вероятно, на несколько дней.

– Ничего страшного, Винни. Приходите. Может быть, хотите пива или бокал вина?

Тереза тоже не спешила с окончанием работы. Она ждала его визитов, их бесед. Он имел хорошую репутацию. У него был водопроводный магазин, и это настоящий бизнес, не то, что у Огги лавка сладостей или ресторан в Квинсе. Она привыкла видеть мужчин с глазами, холодными, как лед; у Винни глаза были теплые, дружелюбные. Они могли подолгу сидеть на софе в гостиной, он говорил, а она смеялась.

– Занимайся водопроводом столько, сколько нужно, – говорила она. – В конце концов, ты оказываешь мне неоценимую услугу, занимаясь этим самостоятельно. Совершенно нет необходимости торопиться. В моем распоряжении время до скончания века.

Первые несколько раз, когда Винни оставался на обед, он надолго не задерживался и заставлял себя дома обедать еще раз. Однажды он решил остаться до вечера в надежде, что это, может быть, спровоцирует Конни на разговор и разрушит стену молчания. Но она ничего не замечала. В конце концов, он перестал торопиться домой после обеда. Молчание Конни, боль и вина, которую он чувствовал, глядя на Джо, делали вечера в его собственном доме невыносимыми. Он проводил ночи в кровати Терезы, в ее мягких объятиях. После того, как это все случилось, он смог ей рассказать, как он переживает из-за Джо, о том, как Конни жестоко его наказала, как Конни кричала Джо, что он больше не сын Винни, о своих страхах, что он может задушить маленького Джо, и о Марси, чья сила и любовь были для него отдушиной. Тереза слушала и утешала, и делала все, чтобы ему было хорошо. До Терезы он ни разу, за восемнадцать лет совместной жизни, не изменял Конни. Все было очень просто. В своей собственной кровати он был преступником. В кровати Терезы он был благородным человеком.

Тереза налила кофе себе и Винни.

– Может быть, хочешь яйцо? Тосты?

– Нет, дорогая. Кофе вполне достаточно. Слишком жарко, не хочется есть.

В восемь часов утра температура уже перескочила за восемьдесят.[1] Это будет четвертый день девяностоградусной жары.

– Ну ладно, тогда подожди, пока мы выберемся на природу! – улыбнулась Тереза. – Мы проедем вдоль побережья и подышим свежим ветерком. – Это было ее идеей – позвонить Огги и воспользоваться его машиной. Она сказала ему, что хочет поехать посмотреть новый дом. Она запнулась на минутку, когда он сказал, что Джимми отвезет ее. – Ах, нет, Огги, спасибо, со мной будет друг.

Голос Огги прозвучал удивленно, но он не подал виду.

– Ладно, я скажу Джимми, чтобы он привел машину сегодня вечером и оставил ключи.

– Спасибо, Огги. Я ценю все, что ты делаешь для меня.

– Огги думает, что я еду смотреть новый дом, – сказала она Винни.

– Ты действительно собираешься это сделать?

– Ну, Винни, конечно, нет. Я никуда не хочу от тебя уезжать. Не будь дурачком. Я просто хочу поехать на воскресную прогулку со своим дружком, – она засмеялась, как школьница.

– Ну, тогда, – он допил кофе и положил чашку в раковину, – давай собираться. – Он обнял ее и ласково поцеловал. – Поехали.

Тереза закрыла на замок входную дверь и спустилась с крыльца вслед за Винни. Машина Огги стояла прямо напротив. Винни подождал, пока Тереза устроилась на сиденье, и аккуратно захлопнул дверцу. Он обошел машину и сел на водительское сиденье. Тереза достала из сумочки ключи и протянула ему. Он вставил ключ в замок зажигания и повернул его. Двигатель затрещал на мгновение, заглох и с ужасным грохотом взорвался. Машина была охвачена бушующим пламенем. Хотя взрыв прозвучал в тихое воскресное утро и был прекрасно слышен в доме Ди Стефано на Юнион-стрит, только во второй половине дня Конни сообщили, что в машине был ее муж. Полиция объяснила это трудностями в опознании тел. «Состояние останков» и то, что машина принадлежала третьему лицу, вызывало некоторые вопросы. Сошлись на том, что бомба предназначалась Огги Скаффоне, владельцу машины.