Только очень богатые - [19]

— Милый Дэнни, — пропел в ухо ужасный английский голос с изысканными гласными, — это твоя милая Дафне.

— Нет, — твердо сказал я, — мой тренер говорит, что сегодня ночью мне нужен отдых: хочу к уик-энду быть в форме.

— Трусишка! — промурлыкала она. — А я как раз и звоню по поводу уик-энда. Кое-что изменилось, и я не смогу, как обещала, подхватить тебя утром.

— Ну, тогда я найму самоходный автомобиль или что-нибудь в этом роде.

— Не слишком-то проявляй, пожалуйста, независимость, — резко возразила она. — Я тебе нужна. Приеду за тобой в отель завтра около пяти часов.

— О’кей.

— Ну а как ты провел день, мой лихой Дэнни? Тебе недоставало меня в твои одинокие часы?

— У меня был очень занятой день и поэтому не оставалось времени скучать по тебе, моя распутная Дафне.

— Это невежливо — не скучать по мне, — игриво хихикнула она. — А мне тебя так не хватало, что в Гайд-парке я погналась было за одним матросом, но он сбежал.

— И спас, таким образом, свои силы для другого дня. — Я громко зевнул в трубку. — Спасибо за звонок, Дафне, как договорились, увидимся завтра около пяти.

— Внимание! — Внезапно ее возглас оглушил меня. — Говорит ваш личный помощник, — зазвучали самые низкие нотки ее регистра. — Какие новости у великого сыщика драгоценностей, шеф? Ну как, раскололся Эдуард Уоринг, он же мистер Кнут, и признался?

— Он мне даже двери не открыл, — солгал я небрежно.

— Ах ты, бедный истязатель! — Голос ее внезапно стал снова обычным. — Если хочешь, мы можем сейчас вместе отправиться к нему и взломать дверь!

— Не стоит утруждаться, — быстро ответил я. — Подождем до твоего приема.

— Как скажешь. — Тембр ее голоса снова изменился. — В конце концов, ты — шеф.

— И у твоего шефа есть одно последнее пожелание для своего помощника, — произнес я твердо. — Спокойной ночи!

Не успел опустеть второй бокал, как Дафне позвонила снова.

— Не вешай трубку, Дэнни, — попросила она, — я лежу здесь одна на своей покрытой плюшем кровати и нежно-нежно думаю о тебе. Если ты не позволишь мне приехать к тебе в гостиницу и заняться любовью, то хоть, по крайней мере, поговори со мной, чтобы твоя прелестная возлюбленная не чувствовала себя без тебя такой покинутой!

— Ты права, — проговорил я сквозь зубы. — Это я могу себе позволить.

— Ну, вот это другое дело, мой донжуан Дэнни, — промурлыкала она. — Теперь давай поговорим. Ты можешь мне сообщить, какая я необыкновенная?

— Я хотел бы узнать тебя получше, Дафне, — сказал я серьезно. — Не хочу, чтобы между нами существовали какие-то тайны.

— Ну, это не называется лирикой, — разочарованно заметила она, — но, может быть, ты со временем исправишься?

— Не хочу, дорогая, чтобы между нами были какие-либо секреты, — повторил я.

— Ты уже говорил это. — Голос стал чуть более резким. — Имеешь в виду какой-нибудь определенный секрет?

— Ну, мне было бы интересно узнать, — уступил я, — хотя бы про эту оргию, в которой участвовали одна женщина и шестеро мужчин и которую ты устроила в армейских казармах. Это что, один из сержантов не выдержал и подал сигнал в целях самообороны?

На другом конце трубки молчали.

— А как насчет девушки, из которой ты чуть не выбила дух, когда вышла из себя? Сколько заплатил твой отец в качестве выкупа, чтобы спасти тебя от тюрьмы?

— Ты и в самом деле не виделся сегодня с Эдуардом? — спросила она погасшим голосом.

— Конечно, — ответил я. — Кстати, скажи-ка, как звали того лорда, в которого ты как-то воткнула нож и который после этого провел в больнице три месяца?

— Ты лживый негодяй, Бойд! — холодно возмутилась она. — И наверняка видел сегодня Эдуарда!

— Я видел сегодня Марвина Рейнера. Он полагает, что вечеринка у тебя в субботу выльется в такой разгул, что даже пригласил сам себя принять в ней участие.

— Марвин? — Голос ее понизился до шепота. — Марвин здесь, в Лондоне?

— А где же ему еще быть?

Молчание на этот раз длилось, может быть, секунд десять. Затем раздался слабый щелчок разъединения — она положила трубку. Я приготовил себе еще выпить, сел на край постели и стал терпеливо ждать, когда телефон зазвонит снова. Это произошло через пять минут, и я не смог сдержать улыбки, поднимая трубку.

— Чтобы быть профессиональным сыщиком, недостаточно при каждом удобном случае укладываться в постель, — сказал я довольным тоном.

— Рада слышать это. — Мне показалось, что я просто ощущаю, как с языка говорящей капает яд. — Особенно поскольку я ваша клиентка, и это мои деньги вы все время тратите.

— Я ошибся, Сорча, — пробормотал я. — Или мне следует называть вас миссис Ван Халсден?

— Не жду от вас особой галантности, — отрезала она, — только результатов. Вы видели сегодня Уоринга?

— Да, я виделся с ним сегодня.

— И что же?

— Он больше не входит в число подозреваемых.

— Почему? — Голос ее стал резким. — Что вы, черт вас возьми, хотите этим сказать? Почему он не может быть в числе подозреваемых? У вас должно быть какое-нибудь логическое обоснование, чтобы утверждать такое. — В ее голос внезапно вкралось подозрение. — Может быть, он перекупил вас?

— Меня никто не покупает! — прорычал я. — Можете поверить мне на слово! Атлантический океан — слишком великое пространство, и на таком расстоянии я не в состоянии сказать вам больше ничего.