Только не я - [41]

– Ну, что, ребята, – заговорил мужчина, – поздравляю всех с наступающим Новым Годом, желаю тем, кто уже в одиннадцатом классе, удачно сдать ЕГЭ, а всем остальным подтянуть хвосты по учебе, ну, и не расстраивать своих родителей, потому что, как вы знаете, мы стараемся для вас и ради вас.

Кто-то из толпы присвистнул при этих словах, и следом раздался хохоток.

– Да, Светлана, жаль, ты этого не осознаешь.

Что? Он знает Свету? Мне пришлось даже на носочки встать, чтобы лицезреть эту картину. Света стояла в стороне и пялилась в потолок, как будто не с ней разговаривают.

«Вот же какая она настырная, – хмыкнула про себя. – Если бы у меня была такая дочь, то я при выборе учебного заведения для нее интернат поставила бы на первом месте».

Воцарившуюся тишину нарушила сама Светлана, потому что все взгляды были устремлены на нее.

– Ой, вот только не надо все стрелы переводить на меня, Леонид Борисович, вы следите за своим сыном лучше, а со своими родителями я сама разберусь.

Дерзко, очень дерзко, у меня даже челюсть так отвисла, что чуть с полом не поздоровалась.

– Светлана, как ты разговариваешь? – голос Константина звенит от возмущения.

– Как хочу, так и разговариваю, – отвечает она и поворачивается ко всем спиной.

– Хамка ты, Света, ну, да ладно, пусть это остается на твоей совести, не будем себе портить настроение, – говорит мужчина, – и давайте научимся уважать старших.

В это время в комнату входят еще два мужчины, и у них в руках куча пакетов. Все застыли в нерешительности, но это скорее от поступка Светиного, нежели от скромности, потому что можно было понять, этой чертой характера здесь никто не болен. Константин Вячеславович, взял все на себя. Каждому раздал по пакету, потом мы все хором поблагодарили Леонида Борисовича и благополучно были отпущены на все четыре стороны. Я не стала задерживаться ни на секунду. Выскользнула под шумок за дверь и была такова, но как оказалось, недолго мне пришлось наслаждаться одиночеством. Стоило только подняться на этаж.

– Елисеева, – пробасил голос из неоткуда.

– Че-е-ерт, – простонала я и только ускорила шаг в надежде, что до комнаты доберусь быстрее, чем меня настигнет преследователь.

Глава 18

– Елисеева, ты что такая упертая? – нагоняет меня Леня почти у самой двери.

Разочарованно вздыхаю, скорость точно не моя сильная сторона. Разворачиваюсь к парню, потому как другого выхода просто нет.

– Леня, – говорю с безысходностью в голосе, – ну сколько можно? Что вам всем от меня надо? Сколько раз нужно повторить, чтобы ты понял, – тыкаю ему в грудь пальцем, – и твой друг, что я не хочу с ним разговаривать? И трубку брать не буду, так ему и передай. И не надо меня преследовать, от этого мое решение не изменится, – теперь уже толкаю его ладонью в грудь. Понятно, что парень и с места не тронулся, но нужно же было бы попробовать, – отвали, понял?

Поворачиваюсь к нему спиной и берусь за ручку в попытке открыть дверь.

Сейчас чувствую себя крайне некомфортно, мало того, что в ботинках на каблуках, которые в принципе не люблю носить, так еще и в костюме Снегурочке. Одним словом, засада полная.

– Слышь, ты, – парень больно хватает меня за плечо и разворачивает к себе лицом, – ты че выгребываешься? Строишь из себя хрен поймешь кого? Че пацану мозги трахаешь? – он смотрит на меня, а в глазах злость.

Я даже струхнула немного. Не ожидала от Лени проявления такой агрессии.

– Охренел совсем? – отталкиваю его руку от себя, а у самой поджилочки трясутся, потому как разница в росте очень ощутимая, да и помощи-то, если потребуется, попросить не у кого, как назло, на этаже пустота, от утренней суматохи и следа не осталось.

– Если не хочешь с Тимом разговаривать, так, сука, возьми трубку и скажи ему это сама, – он меня как будто не слышит, продолжает сжимать плечо до боли. – Че он, как дебила кусок, обрывает нам телефоны? – он наконец-то отпускает плечо и с силой бьет ладонью по стене. – Че за бабы пошли?

Стою, глазами хлопаю, а сказать-то и нечего. И чувствую сейчас, что парень прав. Только бы знал он на самом деле, как мне трудно не отвечать на звонки Тимофея, как отключила звук телефона, чтобы сердце не рвать. Потому что и дураку понятно, что все это ни к чему хорошему не приведет. То что между нами с Тимофеем что-то вспыхнуло, я это тоже осознала очень явственно после нашей с ним последней встречи, поэтому очень боялась и боюсь того, что творится внутри каждый раз, стоит только услышать его имя. Что уж говорить о его голосе. И не дай бог увидеть его, это сейчас самое последнее, чего бы я хотела.

– Отвали, – сквозь зубы отвечаю Лене и разворачиваюсь спиной, – не трогайте меня, понятно? – бросаю напоследок и скрываюсь за дверью, громко хлопая полотном.

Господи. Сердце колотится, как сумасшедшее. От пережитых эмоций на глазах тут же выступают слезы. Зло смахиваю их тыльной стороной ладони. За что мне это все, не могу понять? И то, что накопилось за последние дни: тревога, переживания, злость, непонимание – все это хлынуло непрекращающимся поток слез. Я понимаю, что ничего страшного не произошло, что все это относительно, но вот душа внутри разрывается на части от несправедливости и от жалости к себе. И самое обидное, что даже поговорить здесь об этом не с кем. Страшно остаться одной, никому не нужной. Если раньше Верка у меня была, то теперь никого. Хватаю телефон и, захлебываясь слезами, набираю номер подруги.