Только не я - [38]

Настроение сошло на ноль, и ни о какой репетиции теперь не могло быть и речи. Я замкнулась в себе, переживая из-за того, что такая доверчивая и глупая. Как можно было так вляпаться? А еще стало стыдно за наивность.

– Есения, ты собираешься говорить? – врывается в мой внутренний мир голос учителя.

– Мне что-то нехорошо, Константин Вячеславович, – решила я включить заднюю, а сама на Свету украдкой поглядываю, хочу увидеть ее реакцию.

Но девушка как будто была вообще не здесь. Сидела и пялилась в голубой экран.

– О-о-о-о, – протягивает он, – так не пойдет, Елисеева.

Мужчина поднимается с кресла и подходит ко мне.

– У тебя что, жар или расстройство желудка?

Он касается ладонью моего лба, и я непроизвольно отшатываюсь от его руки. Отрицательно машу головой.

– Тогда все остальное не считается, своим капризам будешь предаваться завтра после выступления.

Мужчина отходит и садится обратно в кресло, больше не обращая на меня никакого внимания. Черт. Щеки пылают изнутри, а внешне, мне кажется, похожи на два помидора. Я прижимаю к ним ладошки. Стыдоба, а мозг заполнила картинка того, как это все выглядит со стороны. От волнения душно стало.

– Я выйду на минуточку, – подрываюсь с места и, не дожидаясь разрешения, вылетаю за дверь, будто от стаи волков убегаю.

Когда дверь закрывала, не удержала ее, и та с грохотом захлопнулась, отчего по пустым коридорам пронеслось эхо.

– Черт, – стукаю ладонью по стене от досады, – не руки, а крюки какие-то, – смотрю на пальцы и нервно сжимаю и разжимаю их.

– Елисеева.

Дыхание сбивается, когда понимаю, что человек, чей голос доносится из-за моей спины, наблюдал всю эту картину. Сегодня явно не мой день.

– Послушай меня, Леонид, – поворачиваюсь к парню, и остальные слова застревают в горле.

Давлюсь комом кислорода, который не может пройти, а этот придурок в усмешке брови приподнимает, и улыбка на лице расползается.

– Слышь, Михей, я в первый раз вижу такую реакцию девушки на нас, – открыто глумится он надо мной.

– Хорош, Лень, ты че, не видишь, ей плохо, – вдруг неожиданно говорит парень на полном серьезе и делает шаг ко мне. – С тобой все в порядке?

Я очень активно киваю и отступаю к стене, наконец-то проглатываю ком.

– Что вам нужно от меня? Вы что, за мной следите? – прорвало вдруг меня на вопросы, хотя изначально я просто хотела сбежать.

Но почему-то их наглый вид, мгновенно направил мои защитные рефлексы в другое русло, и вместо побега я перешла в нападение.

– Да нет, – пожимает плечами этот самый Михей, и уголки его губ приподнимаются в усмешке.

– Тогда что вам от меня надо? – делаю шаг к нему, а он, как ни странно, отступает, чем очень удивляет меня.

– Да, просто решили прогуляться, да, Лекс? – еще два парня отлепляются от подоконника и идут к нам.

Дыхание перехватило от того, что все парни оказались такими высокими, и я по сравнению с ними почувствовала себя абсолютной моськой среди слонов.

– Да, а че, это теперь проблема?

Хамоватый голос Лекса заставил передернуть плечами. Да еще его этот взгляд, брошенный на меня вскользь. Такое ощущение сложилось, что перед ним не человек стоит, а крысеныш какой-то, столько во взгляде надменности. Хотелось по лицу ему заехать.

– Ладно, беседуйте, а я, пожалуй, удалюсь, – попятилась я к двери и даже успела за ручку взяться, когда мне на плечо легла тяжелая ладонь.

– Ты это, – голос Лени, который мне теперь в кошмарных снах, наверное, будет сниться, – тебе Тим звонит, трубку возьми. Поговорить с тобой хочет.

Я дернула плечом, и он тут же убрал руку. Не оборачиваясь, я пошла обратно в зал.

««Звонит», – бьются в пустой голове слова Лени, – «Звонит». Зачем он мне звонит?»

С одной стороны, у меня какое-то маниакальное чувство радости проснулось внутри, как будто я этого подсознательно желала и ждала, только себе не признавалась, и это мучило и преследовало меня. И вот благодаря Лене я это осознала. А с другой стороны, я до дрожи в коленях боялась последствий. А если Вася узнает? И вот это для меня каждый раз, когда я думала о Тимофее, служило отрезвляющим и спускающим с небес в мир действительности ведром холодной воды. Сжимаю вспотевшими ладонями кофту на груди, пытаясь сглотнуть эмоции, потому что горечь в виде слез подступила к горлу, а мне плакать сейчас никак нельзя, надо потерпеть чуть-чуть. Отыграть свою роль, и тогда я буду свободна, и тогда можно снова закрыться в своем мирке и помечтать, а еще оставить на ночь на главном экране его фото и заснуть вместе с ним.

– Елисеева, только тебя и ждем, – ворчит Константин, и я подбираю свои листы со словами Снегурочки и поднимаюсь на сцену. – Отлично, все по местам, продолжаем.

Глава 17

Не утро, а дурдом какой-то. Даже на нашем этаже была слышна возня людей в коридоре. Народу понаехало, как будто премьера большого концерта должна состояться сегодня.

У нас в детдоме такой суеты никогда не было. Хотя… Я глубоко вздохнула. У нас и родителей-то почти ни у кого не было, а те дети, что были из неблагополучных семей, не были избалованы вниманием своих предков. Фух, что-то раздумалась я не вовремя. Встала перед зеркалом, поправила костюм. Красиво, конечно, ничего не скажешь. Голубой цвет, как мне кажется, всем идет, а с белыми волосами тем более очень неплохо гармонирует. Я перекинула косу через плечо и натянула на голову шапку Снегурки. Все же хорошо, что не кокошник, который они изначально пытались мне подсунуть, и от которого я наотрез отказалась. И так слишком сильно притянула к себе внимание, еще и светиться белобрысой гривой будет абсолютно лишним.