Только не говори маме. История одного предательства - [8]
Достав свои книжки-раскраски и карандаши, не желая упускать ни минутки, я отчаянно пыталась не смыкать глаз, но безуспешно. Через час меня сморил сон.
К тому времени, как я проснулась, мы уже прибыли в Ливерпуль. Сквозь клубы дыма я наконец разглядела наш паром — серую громадину, возвышавшуюся над нашими головами. Тень от нее накрывала толпы пассажиров, которые, нагруженные своим багажом, ринулись к причалу. Уличные фонари тускло освещали маслянистую воду под мерно раскачивающимися лодками. До сих пор мне доводилось видеть лишь рыболовецкие суденышки в Рамсгейте, так что мне даже в голову не приходило, что мы можем путешествовать на таком огромном судне. Крепко зажав в руке поводок Джуди, я прижалась к матери, и мы вместе поспешили в хвост очереди, выстроившейся у трапа.
Все те же руки добровольных помощников помогли нам забраться на борт, где стюард в белом кителе проводил нас до скромной каюты второго класса, обставленной деревянным стулом, одной койкой и маленьким умывальником.
— Что, мы вдвоем будем спать здесь? — удивленно воскликнула я.
Стюард потрепал мои волосы и рассмеялся:
— Конечно, ты ведь не такая большая!
В ту ночь я прижалась к матери, и качка так меня убаюкала, что я проспала все двенадцать часов пути. Я даже не испытала морской болезни, которая, как сказал стюард, принесший нам утренний чай с тостами, скосила многих пассажиров.
Мы прибыли в Белфаст перед рассветом и снова встали в очередь, теперь уже чтобы сойти на берег. Пассажиры махали руками, перегибаясь через перила, но мне, слишком маленькой, приходилось сдерживать свое нетерпение. Как только паром окончательно причалил к берегу, опустили трап, и перед моими глазами предстал Белфаст.
Лучи восходящего солнца сверкали на влажной брусчатке пристани, по которой сновали маленькие пони с груженными багажом тележками. Встречающие обступили трап, на их лицах сияли широкие улыбки. Мой слух резанул грубый североирландский акцент приветствий, которыми обменивались родственники и друзья.
Все вокруг выглядело и звучало странно и непривычно, пока мы высматривали отца. Мы с мамой увидели его одновременно — он шел прямо на нас, широко улыбаясь. Он крепко обнял и поцеловал мать, потом подхватил меня на руки, закружил и звонко чмокнул в каждую щеку. Джуди с подозрением обнюхивала его ноги, и впервые ее хвостик не вилял.
Он говорил о том, как скучал без нас, как рад нашему приезду, с каким нетерпением все ждут встречи с нами. Подхватив наши чемоданы, он повел нас к машине.
Автомобиль, как сообщил отец, заговорщически подмигнув, он взял напрокат, чтобы облегчить нам финальный этап путешествия. Мать засветилась от удовольствия, услышав, что он не хотел утомлять ее поездкой на поезде до Коулрейна, теряя счастливые мгновения, которые можно было провести вместе.
Меня усадили на заднее сиденье, укутали теплым пледом, и так начался наш последний переезд. Он держал мать за руку, и я слышала, как он говорил ей:
— Все будет совсем по-другому, вот увидишь, здесь мы будем счастливы. Антуанетте тоже будет хорошо, все-таки на свежем воздухе — не в городе.
Мать склонила головку ему на плечо, и он потерся об нее своей рыжеволосой головой. В тот день их счастье было по-настоящему осязаемым. Даже для меня, маленькой девочки, это было очевидно.
Впервые в жизни я почувствовала себя лишней. Все внимание отца было сосредоточено на матери. Я видела ее улыбки, на этот раз предназначенные не мне, и понимала, что родители поглощены друг другом. Смутная тревога, словно предупреждение о грядущих переменах, постепенно овладевала мной, пока я разглядывала проплывающие за окном пейзажи.
Передо мной появились ирландские горы цвета индиго, их вершины еще были спрятаны в утренней дымке. А по суровым равнинам были разбросаны приземистые серые домики, так не похожие на нарядные черно-белые, крытые соломой коттеджи Кента. На полях, разгороженных низкими каменными изгородями, овцы жались друг к другу в поисках тепла. Мы проезжали крохотные деревушки, где в одном из домов находился единственный на всю округу магазин. Свиньи, вокруг которых топтались тощие куры, умиротворенно валялись в грязных дворах одноэтажных ферм. Дети махали вслед нашей машине, и я махала им в ответ, поднося к окну Джуди, чтобы она тоже могла их видеть.
Решив, что Ирландия мне понравилась, я переключилась на мысли о своих ирландских родственниках. Хотя я и любила бабушку по материнской линии, оставшуюся в Англии, мне не терпелось познакомиться с новой родней. Еще до отъезда мама все пыталась описать их, но картинки у меня так и не сложилось. Насколько я знала, они видели меня еще в младенчестве, но я никого, разумеется, не помнила.
Поля сменились широкими дорогами с большими домами на живописных участках, а потом и рядами компактных домов с эркерами и палисадниками за аккуратно подстриженными изгородями. За ними потянулись дома ленточной застройки с бесцветными кустарниками за низкими заборами.
Отец сказал, что скоро будет дом его матери, где нас ждет ланч, и я сразу вспомнила, что хочу есть. Со времени завтрака, состоявшего из жидкого чая с тостом, прошло уже несколько часов.
Тони Магуайр рассказывает трагическую историю своей юности. Кошмар вернулся вместе с возвращением из тюрьмы отца, который был приговорен к заключению за изнасилование собственной дочери. Мать продолжает свою игру в добропорядочную семью. Она принимает любимого мужа назад. Роль простившей раскаявшегося грешника жены и мнение соседей оказываются важнее счастья Тони. Осознав, что родной дом перестал быть безопасным местом, девочка уезжает из семьи. Мать снова предает ее. Она даже не пытается защитить и удержать свою дочь.
Вечно беременной матери и вечно пьющему отцу Марианны не было никакого дела до своей восьмилетней дочери. Единственным человеком, который проявлял к ней хоть какое-то участие, был их сосед. Он называл девочку «моя маленькая леди» и показывал, «как целуются феи».Но однажды сосед поцеловал ее по-другому. И этот поцелуй был далек от невинной ласки названного «папы». Запуганная Марианна много лет хранила «их общий секрет», но в тринадцать лет девочка забеременела. Страх перед соседом, давно превратившимся из друга в мучителя, помешал ей рассказать всю правду о том, кто является отцом ребенка.Новорожденную дочь отдали приемным родителям, а юная мама вернулась домой.
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
Эта книга о самых известных людях России — политиках, бизнесменах, людях искусства, персонажах светской хроники. Их объединяет место жительства — Рублевка. Прописка в Рублевке дарует привилегии, но и накладывает обязанности. Чтобы выиграть соревнование жизни, нужно следовать сложным правилам. Каким — расскажет эта книга. Автор узнал о них из первых рук, в достоверности можно не сомневаться.Это изумительный ироничный рассказ, который читается на одном дыхании.
Кэти Гласс работает с трудными детьми из неполноценных семей. Сложные случаи в ее практике — это скорее норма, чем исключение. Но Кэти даже не могла себе представить, какой сюрприз приготовила ей судьба на этот раз…Восьмилетняя Джоди оказалась далеко не легким ребенком. За четыре месяца от девочки отказались пятеро опекунов. И это неудивительно. Девочка с первого дня своего пребывания в новой семье показала себя настоящим тираном. Она откровенно издевалась над приемной мамой и сводными братом и сестричками. И все же Кэти считает, что должна помочь этому несчастному ребенку, больше похожему на запуганного зверька.И только когда возникают робкие ростки доверия между Кэти и малышкой, ей открывается вся страшная правда о родной семье Джоди…
Когда-то предпринимателями в России становились авантюристы и бюрократы, если не просто бандиты. Теперь в бизнес идут обыкновенные люди, менеджеры среднего звена и интеллигенты, которых предшественники назвали бы, наверное, мечтателями и «ботаниками». Каждый из них ищет ответ на вопрос: а что будет со мной, если я в условиях современной России, которой правят олигархи, чиновники и силовики, возьму и брошу большую, но чужую компанию, чтобы сделать маленькую, но свою? История «настырного идеалиста» Федора Овчинникова, рассказанная журналистом Максимом Котиным, отвечает на этот вопрос.
Малышка Кэсси всегда знала, что мама ее не любит. «Я не хотела тебя рожать. Ты мне всю жизнь загубила. Ты, ты все испортила» – эти слова матери преследовали девочку с самого раннего возраста. Изо дня в день мать не уставала повторять дочери, что в этой семье она лишняя, что она никому не нужна.Нежеланный ребенок, нелюбимая дочь, вызывающая только отвращение… Кэсси некому было пожаловаться, не на кого положиться. Только крестный отец казался девочке очень добрым и заботливым. Она называла его дядя Билл, хотя он и не был ее дядей.