Только играй - [112]

У нас есть полтора года. Никаких провокационных песен. Никаких скандалов. Никаких контрактов (для меня). И никакого продолжения после истечения этого времени. Вот каков был договор с моим отцом.

И я не против.

Нам вполне хватит этого времени, чтобы «Пончики» стали чем-то большим, чем панк-группка, играющая в затхлых клубах, и оставили после себя память в виде одного отличнейшего альбома!

– Лекса… – С губ Калеба сорвался громкий вздох, когда я кончиком языка прокладывала влажную дорожку от его паха до самой шеи. Он обхватил меня руками и вновь перевалил на спину, раздвинув мне ноги и оказавшись между моими бёдрами.

Мне нравилось, с какой силой он ласкает моё тело. С каким безумием в глазах смотрит, когда оказывается во мне. Как под ритмичные неспешные движения, которые становятся всё быстрее, всё ненасытней, шепчет на ухо моё имя и слова любви.

Он любит меня…

Секунды превращаются в минуты. Наши пальцы сплетаются и вновь скользят по влажным разгорячённым телам. Губы терзают друг друга и жадно покусывают, усиливая ощущения взаимного поглощения.

Моя спина выгнулась навстречу Калебу, и его губы прильнули к моей шее в поцелуе, ладони легли на мои щёки и притянули к себе.

– Я люблю тебя, Лекса, – прошептал Калеб, достигая пика удовольствия.

С громким стоном, сорвавшимся с губ, я запустила руку в его волосы и изогнулась навстречу эйфории, под звуки неистово стучащего в груди сердца и громкого дыхания Калеба.

– Я люблю тебя, Калеб, – измученная удовольствием, я мягко улыбнулась, притягивая его к себе, чтобы ещё раз поцеловать.

Калеб уснул. Днём. И каждый раз, когда вижу его спящим, я отчасти горжусь собой, что теперь ему не нужно принимать снотворное, чтобы как следует выспаться. Его сон больше не тревожный, и он почти не вздрагивает во сне и не бормочет о том, что опоздает на рейс или не успеет на интервью.

Калеб успокоился. И в такие моменты я готова часами лежать рядом с ним на кровати и просто наблюдать за его расслабленным лицом и слушать его размеренное дыхание. Почти невесомо касаться кончиками пальцев чёрного тату на спине, плавно обводя его контуры и каждый раз замирая на одном-единственном листочке, полностью поглощённом языками пламени, с улыбкой думать о том, что теперь он сгорел, как и его болезненное прошлое, которое Калеб нашёл в себе силы отпустить и полюбить вновь.

Только на этот раз навсегда.

* * *

Три недели спустя

– Как дела у «Пончиков»? – спросила у меня Тейт, располагаясь в одном из пластиковых кресел в VIP-зоне, недалеко от сцены, установленной на стадионе на тридцать тысяч мест, которых всё равно оказалось недостаточно для всех желающих посетить прощальный концерт Far-between в Лос-Анджелесе.

– Отлично, – улыбнулась я, протягивая ей воду и делая глоток из своего стакана с колой. – Работа над альбомом идёт полным ходом, думаю, скоро отправимся в тур. Как малыш Уильям?

Тейт усмехнулась:

– Замечательно. Ему будет только семь месяцев, но у меня полное ощущение того, что я не спала в десять раз больше.

Я вопросительно приподняла бровь.

– Я не доверяю няням, – тут же отозвалась Тейт, покачав головой. – С ним сейчас мама Шейна. Она очень нам помогает. Так что эту ночь удалось выспаться, но я всё равно чувствую, что вот-вот отключусь прямо на этом стуле. Как вы с Калебом? Уже нашли подходящее местечко для обзаведения потомством?

Я рассмеялась, но прибывающая на стадион шумная толпа заглушила мой смех.

– О, нет, Тейт. Об этом ещё рано думать.

– Ха. Я тоже так говорила. И ты видишь, к чему это привело, – с улыбкой сказала Тейт.

Я задумчиво сощурилась и качнула головой:

– Ну нет. Калеб понимает, что мне ещё рано заводить детей.

– Рано почему? Потому что вы ещё не женаты?

Я фыркнула и толком не поняла, почему на щеках вдруг проступил румянец. Отвела глаза в сторону и во избежание ответа обвела взглядом стадион, заполняющийся поклонниками Far-between.

– Спорим, Калеб уже сегодня сделает тебе предложение, – Тейт поиграла бровями, выглядя весьма уверенной.

Я напряглась. Интересно, она знает что-то, чего не знаю я?

– О, нет! – рассмеявшись, Тейт отрицательно помахала рукой. – Даже если он и собирается это сделать, поверь, в этот раз я точно не соучастник.

– А Шейн? – Я выглядела недоверчиво.

– Шейн мне ничего не говорил. – Судя по всему, Тейт говорит правду, а значит, не стоит переживать. Если бы Калеб и замышлял нечто подобное, уж Шейну наверняка бы рассказал. А Шейн не смог бы утаить это от Тейт. Так что всё в порядке. Тем более что мы с Калебом ещё ни разу всерьёз не говорили о свадьбе.

– Мы всего-то полгода встречаемся, – бросила я ненавязчиво.

– И для Калеба это о-о-очень долго, – хмыкнула Тейт. – В том смысле, что просто удивительно, что на твоём пальце всё ещё нет кольца.

– Шейн сделал тебе предложение в прямом эфире? – поинтересовалась я, делая глоток.

– Да. И мне хотелось вцепиться ему в горло и задушить на месте.

– Ну, для Шейна подобное – проще простого.

– Думаешь, Калеб на такое не способен? – хитро улыбнулась Тейт. – Любовь способна подталкивать людей на самые безумные поступки.

Сегодня Far-between выступали со своими лучшими хитами за всё время существования группы. Агентство Майкла Тура на безвозмездных правах согласилось помочь с организацией концерта. Все предвещали аншлаг. Но это не аншлаг! То, что творится на стадионе, не подвластно никакому описанию! Это самый аншлаговый аншлаг из всех аншлагов!