Толкин русскими глазами - [3]
Столь высокая оценка, на мой взгляд, вполне заслужена. Автор проделал огромную работу и убедительно доказал, насколько непревзойденным мастерством должен обладать тот, кто в очередной раз отважится на столь трудную и неблагодарную миссию — перевод произведений Толкина. Но при этом автор книги не утверждает, что его мнение — это истина в последней инстанции, он лишь излагает свою точку зрения — точку зрения человека, способного оценить все богатство и глубину языка Толкина, и, обладая неисчерпаемой лингвистической фантазией, подчас дать очень ценный совет, как все это можно попытаться сохранить и в переводе.
Поскольку автор книги сам редактировал ее перевод, то с ним согласованы и все отступления от оригинала.
Алла Хананашвили
Предисловие Давида Дагана
На протяжении десятилетий пресловутая «толкиномания» породила ряд причудливых и поразительных явлений, о которых старшее поколение читателей вспоминает с большей или меньшей ностальгией по их крайностям, Однако как выясняется, Запад был еще в этом отношении относительно сдержанным. Подлинно маниакальную разновидность толкинизма можно найти, съездив в Россию. Это поистине другая страна. Страна, в которой все иначе.
Объяснить все это — задача книги Марка Хукера. Вне всякой связи с ее несомненной полезностью специалистам по русской литературе и исследователям переводов, она непременно заинтересует также широкого читателя и поможет ему понять некоторые русские культурные традиции, не последняя из которых чтение между строк, даже когда никакого подтекста нет и в помине. Тех, кто русским языком не владеет, убедительно прошу: не пугайтесь при виде кириллицы — Марк Хукер подробно объясняет эти вставки и дает подстрочный перевод. И в результате мы видим поразительно глубокое понимание сути русского восприятия, литературы, в первую очередь имеющего тенденцию не только принимать западное влияние, но и русифицировать его, наподобие мастера Левши — героя Лескова, подковавшего английскую блоху, И действительно, за вычетом ряда достойных исключений, похоже, русские всегда знают намного лучше простых иностранных авторов, что те на самом деле хотели сказать. Когда они заимствуют сказки «Волшебник Страны Оз», «Пиноккио» или «Доктор Дулиттл», то переделывают их в соответствии с русскими представлениями о том, какими им надлежало бы быть, если бы западные писатели обладали бы большей проницательностью и воображением.
В отношении Толкина, русские переводы, пожалуй, — выдающийся пример подобной тенденции. Марк Хукер превосходно объясняет неспециалисту своеобразную индивидуальность многих конкурирующих переводов произведений Толкина на русский, исследуя литературные/идеологические/политические/религиозные мотивы, побудившие переводчиков «адаптировать» тексты Толкина, или даже пытаться передать как можно точнее намерения автора. Но надо отдать должное переводчикам, это нелегкая задача — переводить произведения, настолько пронизанные английским духом, на язык, в котором, к примеру, не существует однозначного варианта для слова «Lord», не говоря уже о «Shire».
Эта книга предназначена именно для вас, если вам интересны попытки сузить (или расширить) пропасть между культурами, или же вы хотите узнать, что делал Саруман в Москве в 1936–1938 гг. А также если вас волнует, к кому обращаться насчет создания толкиновской религии, или где находится «Латаная Лощина». А может, нам захочется прочитать о Серебряном венце, привезенном Пришельцами из-за Моря, который испепеляет любого, недостойного носить его (и почему только Толкину не пришла в голову подобная идея?), А если серьезно, то, взглянув на Толкина «русскими глазами», вы увидите мир в другом ракурсе. И хотя вас это порой озадачит или даже рассердит, но уж скучным не покажется наверняка.
Дэвид Даган
Октябрь 2003 г.
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
Б Х.ххх — Бобырь, «Хоббит», номер страницы (1994).
Б. ххх — Бобырь, «Повесть о кольце», номер страницы (1991).
БТСРЯ — Большой толковый словарь русского языка. — СПб: «НОРИНТ», 2000.
БЭС — Большой энциклопедический словарь. — М: Советская энциклопедия, 1991.
ВАМ — Валерия Александровна Маторина (1991, 2000, 2003).
В — Волковский (2000).
Гр — Грузберг. Книжная версия под редакцией Застырца (2002).
Г&Г — Григорьева и Грушецкий (1992, 2002).
Г&Г>с — Григорьева и Грушецкий, самиздатовская версия.
Г&Г>п — Григорьева и Грушецкий, книжная версия.
Даль — Владимир Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. М: Русский язык, 1978.
Дж. Р. Р. Т. — Дж. Р. Р. Толкин.
К&К — Каменкович и Каррик (1994).
Км — Каменкович, «Хоббит» (1995).
Кр Э — Королев. Толкин и его мир: Энциклопедия. — М: 000 «Издательство ACT»; СПб: Terra Fantastica, 2000.
Кр X — Королев, «Хоббит» (2000).
Кск — Каминская, Перевод комикса по мотивам «Хоббита» D&D.
Л.Ш. — Летоисчисление Шира.
М — Муравьев без Кистяковского. В отношении 2 и 3 томов перевода «М&К».
М&К — Муравьев и Кистяковский (1982,1988, 1990, 1992).
Р — Рахманова, «Хоббит» (1976).
субтитры — Русские субтитры к первой части киноэпопеи Питера Джексона.
СЭС — Советский энциклопедический словарь. — М: Советская энциклопедия, 1990.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Глава из книги "История русской литературы с древнейших времен до 1925 года". Д. П. Святополк-Мирский.
Сюжет новой книги известного критика и литературоведа Станислава Рассадина трактует «связь» государства и советских/русских писателей (его любимцев и пасынков) как неразрешимую интригующую коллизию.Автору удается показать небывалое напряжение советской истории, сказавшееся как на творчестве писателей, так и на их судьбах.В книге анализируются многие произведения, приводятся биографические подробности. Издание снабжено библиографическими ссылками и подробным указателем имен.Рекомендуется не только интересующимся историей отечественной литературы, но и изучающим ее.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».