Токсичный роман - [84]

Сейчас вечер среды, ничего особенного, но она попросила подругу присмотреть за Сэмом и оставила Рою тарелку еды. Мы ужинаем, а потом мне нужно ехать в театр. «Давай, – сказала она, стоя в дверях моей спальни, – у нас будет девичник».

– Не могу поверить, что ты почти закончила старшую школу, – говорит она, откусывая кусочек спринг-ролла. – Осталось меньше двух месяцев.

Мы действительно будем сидеть и притворяться, что того дня, когда меня ударили и выгнали, не было?

– Знаю. Это кажется безумием.

Я так долго ждала выпуска, что голова кружится, когда он так близко. Хотела бы я, чтобы у нас были такие отношения, чтобы я могла поговорить с ней об этом, чтобы она рассказала мне о своих переживаниях перед выпуском из старшей школы.

– Когда ты узнаешь, в какие вузы поступила? – спрашивает она.

– На днях. Они сказали, к началу апреля.

Я проверяю свою электронную почту, как одержимая, но пока ничего не приходило. Ты уже подал документы в Калифорнийский университет Лос-Анджелеса, так что мы ждем ответа и от них. Кажется странным продолжать строить наши планы на Лос-Анджелес, когда я даже не знаю, продержимся ли мы вместе это лето.

Я наблюдаю за мамой уголком глаза, когда она не смотрит, и вижу, действительно вижу, чего эти годы с Роем стоили ей. Седые волосы, морщины, постоянно опущенные уголки рта. Я вижу немного от себя в этой усталости, и это меня пугает. Я думаю о том, что Рой с нами обеими обращается как с дерьмом. Он относится к нам одинаково в этом смысле. Представляю, каково это – быть замужем за таким, как он, прожить жизнь, дергаясь каждый раз, когда он подходит ближе. Интересно, озлобило бы это меня, стала бы я одержима невидимой пылью и забыла бы, что значит быть молодой?

Когда я была маленькой, мама включала The Supremes и подпевала им, пока убиралась или готовила печенье посреди ночи, просто так. Мы ели его на завтрак. Однажды, когда я была в шестом классе, она забрала меня из школы, чтобы пойти кататься на коньках. А когда-то она провела целый месяц, делая для меня идеальный костюм Белоснежки на Хеллоуин.

Каким-то образом за последние пять лет та мама исчезла. Понемногу ее унесло, словно лист ветром.

Теперь между нами висит напряжение: слишком давно мы смеялись вместе, разговаривали. Как заново научиться любить?

– Спасибо за это, – говорю я, показывая на свой ужин.

Мне очень редко достается такое угощение от мамы. Рой контролирует ее финансы, так что у нее никогда нет лишних денег на ужин с дочерью. Она кивает, накалывая кусочек тофу на палочку. Она засовывает его в рот, проглатывает.

Я тихо смеюсь, и она поднимает глаза:

– Что? – говорит она с легкой полуулыбкой. – Их легче использовать так.

Я поднимаю свои палочки:

– Помнишь фильм «Каратэ-пацан»?

Это был мой любимый фильм в детстве. Я его, наверное, посмотрела раз триста, не шучу.

– Ту сцену, где ему нужно было поймать муху палочками?

Я киваю:

– Да. Тебе просто нужно тренироваться. – Я поднимаю руки, как мистер Мияги, инструктор карате. – Намазываем воском, – говорю я, делая круговые движения правой рукой, – смываем воск… – продолжаю, делая те же движения левой рукой.

Она смеется:

– Боже, раньше я включала тебе этот фильм каждый день.

– Знаю. – Я делаю паузу. – Нам нужно как-нибудь его посмотреть. Вместе.

Она улыбается:

– Это было бы хорошо.

Никто из нас не говорит то, что думает, но наверняка это одно и то же: у нас никогда не будет шанса сделать это, не так ли? Не могу представить, как мы с мамой устроим ночь просмотра фильмов под крышей дома Роя. Но это приятная мысль – представить, что мы сидим рядом с тарелкой попкорна.

– Прости меня за тот день, – произносит она с трудом. – Все… вышло из-под контроля. И я не хочу, чтобы ты съезжала. Но… у меня нет права голоса, – говорит она, – в этой ситуации. С твоим отчимом.

– Все нормально. Я повеселюсь у Нат.

Ее мама уедет в летний лагерь, где она будет работать до конца августа, так что мы будем втроем с Нат и Лис. Забавно, как все получилось. Меня выкинули на обочину, а в результате это может оказаться самым лучшим летом в моей жизни.

– Более того, – добавляю я, потому что не могу удержаться от колкости, – она не заставляет меня платить аренду. Так что я смогу купить себе вещи, необходимые для вуза.

– Оу, – кивает мама, делая глоток чая со льдом. Она выглядит невероятно печальной. – Это очень мило со стороны Линды.

Мы едим некоторое время в тишине. Начинает играть рок-баллада 80-х – «Every Breath You Take» группы Police. И впервые я действительно слышу слова.

– Эта песня совсем не романтичная, – говорю я. Я слышала ее миллионы раз, но только теперь понимаю. – Он совершенно жуткий преследователь.

«Каждый твой вздох, каждое твое движение… Я буду следить за тобой». Звучит знакомо, Гэв?

Я фыркаю:

– Гэвин мог бы написать эту чушь.

Мама поднимает брови.

– Я думала, что, может, не все так хорошо…

«Тогда ПОГОВОРИ со мной об этом!» – хочется крикнуть мне. Если бы между мной и мамой не было этой стены, были бы мы с тобой еще вместе? Если бы я так не жаждала сбежать из дома, ходила бы и дальше на свидания, зная, что ты, скорее всего, будешь обращаться со мной как с дерьмом, но это все же будет лучше, чем вечер с отчимом из ада? Потому что иногда – очень часто – ты был просто меньшим из зол. Это не настоящая любовь. Даже не близко.