Токсичные родители - [29]

Этими терминами мы обозначаем человека, который, несмотря на страдание, причиняемое алкоголиком окружающим, неосознанно способствует поддержанию в алкоголике его аддикции. Занимая позицию «понять и принять», созависимые тем самым дают понять, что они всегда будут находиться в распоряжении у алкоголика, чтобы исправить всё, что тот своим поведением повредит и разрушит. Сколько бы созависимые не сокрушались, не хныкали, не угрожали, не жаловались, не уговаривали и не давали «последний шанс», они редко идут на применение мер, направленных на реальные перемены.

Мы с Карлой продвинулись в её терапии. Я хотела посмотреть, как она взаимодействует со своими родителями, и попросила её пригласить их на сессию. Как только они появились у меня в кабинете, я сразу заметила, что мать Карлы была не в своей тарелке, как будто сам факт того, что дочь пригласила её прийти к ней на терапию, мобилизовал в ней чувство вины. Когда я начала говорить о жестоких реалиях детства Карлы, её мать разразилась слезами: «Мне так стыдно! Я знаю, что я была плохой матерью. Карла, прости меня! Я серьёзно. Я правда перестану пить, если ты хочешь, тоже пойду на терапию».

Я сказала ей, что психотерапия была совершенно бесполезна в случаях алкоголизма, если только клиент-алкоголик одновременно не проходит программу избавления от аддикции, например, двенадцать шагов анонимных алкоголиков. В ответ она начала умолять: «Ради бога, Сюзан! Не посылай меня к анонимным алкоголикам. Я сделаю для Карлы, что угодно, но только не это».

В этот момент отец Карлы прервал нас в бешенстве: «Чёрт побери! Моя жена не алкоголичка! Это прекрасная женщина, которая иногда пропускает стаканчик, чтобы расслабиться. Миллионы людей иногда выпивают, как она».

Когда я указала на то, каким деструктивным для Карлы было поведение её матери в сочетании с отсутствием в ней интереса к дочери, мужчина взорвался: «Я успешен в этой жизни, слышите? И у меня прекрасная семья! Чего Вы тянете меня с женой в эту историю? Сконцентрируйтесь на проблемах моей дочери, а к нам не лезьте. Моя дочь Вам платит, чтобы Вы заботились о ней, а не о нас. Мы с женой не допустим, чтобы нас оскорбляли подобным образом. Ну да, может она и пьёт немного больше других, но она держит это под контролем. И уж если говорить начистоту, то когда она выпьет пару рюмок, жизнь с ней становится легче и веселее!»

Отец Карлы отказался присутствовать на дальнейших сессиях, но её мать не только пошла к анонимным алкоголикам, но и стала посещать терапевта. То, что последовало за этим, хотя и было вполне ожидаемым, всё же удивило меня. По мере того, как мать Карлы избавлялась от алкогольной зависимости, её отец всё больше заболевал загадочной болезнью желудка и кишечника, объяснить которую врачи не могли.

Было очевидным, что я нарушила семейное равновесие, и стало ясно, что отец Карлы мог жить и функционировать только в состоянии полного отрицания. Семьи, в которых есть алкоголизм, поддерживают хрупкую систему равновесия, в которой каждый играет отведённую ему роль. Как только Карла и её мать начали всерьёз работать над своими проблемами, они раскачали семейную лодку. Знакомые и соседи восхищались отцом Карлы за его терпение и верность; Карла помнила, что родственники не раз говорили, что её отца пора канонизировать за доброту и терпение. На самом же деле, он был классическим созависимым, который прибегал к отрицанию для того, чтобы его жена могла продолжать быть жалкой алкоголичкой. Взамен он приобретал контроль над ситуацией, потому что когда его жена исчезала в алкогольном тумане, он распоряжался жизнью семьи по собственному усмотрению.

Я продолжала терапию с Карлой и её матерью. Мать Карлы начала понимать, что самооценка её мужа целиком зависела от того, мог ли он концентрировать в своих руках контроль над семьёй. Алкоголизм жены и эмоциональные и физические проблемы дочери делали из него в глазах окружающих «единственного нормального». Несмотря на внушительный фасад, отец Карлы, как и все созависимые, был ужасно неуверенным в себе человеком. Как и большинство из нас, он выбрал себе человека, который был отражением его истинного отношения к самому себе. Выбор неадекватного партнёра позволял ему делать выгодные для себя сравнения и чувствовать своё превосходство.

В настоящее время мать Карлы продолжает избавляться от аддикции и менять в лучшую сторону свои отношения с дочерью и мужем, загадочный гастроэнтерит которого наверняка будет прогрессировать.

В отличие от отца Карлы, мать Гленна была классической созависимой, которая чистосердечно признавала весь ужас алкоголизма своего мужа и дурное обращение с сыном, но при этом было непохоже, чтобы она собиралась что-либо менять. Вот что рассказал мне Гленн: «Моей матери почти семьдесят, а я до сих пор не могу понять, почему она позволила, чтобы наш отец затерроризировал нас. Почему она разрешила, чтобы он издевался над детьми? Она наверняка могла бы попросить о помощи, но она твердит одно и то же, как заезженная пластинка: «Вы представления не имеете, каково было женщинам раньше. От женщины ожидали, что она останется при своём муже, что бы не случилось. Никто не говорил открыто о проблемах, как сейчас. Куда я могла пойти? Что я могла сделать?»