Точка возгорания - [98]

У Соноры перехватило дыхание.

— Может быть, его не было дома. Оставайтесь в машине, я сейчас пойду и все выясню. Не выпускайте собаку.

Первым из знакомых сотрудников Сонора заметила Моллитера. Она уже собралась было окликнуть его, как вдруг ей преградил путь другой полицейский:

— Простите, мисс…

— Я — полицейский.

Он озадаченно посмотрел на ее мокрые, слипшиеся от шампуня волосы, легкомысленный пуловер, синие джинсы и кроссовки «Рибок», надетые прямо на голые ноги.

— Здесь живет мой брат.

Его взгляд из сурового превратился в жалостливый.

— Прошу вас пройти сюда, мэм.

Моллитер первым пришел ей на выручку. Он отослал патрульного и попросил кого-то побыть с детьми. Потом подошел вместе с ней к насквозь продымленному и закопченному пожарному — широкоплечему парню с голубыми глазами, который пожал ей руку своей потной ладонью и предложил одеяло.

— Вам удалось кого-нибудь вывести из дома? — спросила она пожарного.

Тот замешкался и вопросительно взглянул на стоящего позади нее Моллитера.

— Думаю, лучше рассказать ей, что произошло, — ровным голосом произнес тот.

Этот спокойный полицейский тон был ей хорошо известен.

— Так вы говорите, в доме был ваш брат?

— Возможно. Он живет на третьем этаже. Рядом с его квартирой находится кладовка.

— Вы не могли бы примерно показать, где находится его квартира, мэм?

Сонора показала пальцем.

Пожарный посмотрел на нее с сочувствием:

— Прошу прощения, мэм, но нам не удалось вовремя вытащить его из огня.

Оглянувшись, Сонора увидела стоявшую неподалеку машину «скорой помощи» и столпившихся вокруг нее медиков-спасателей.

— Он в «скорой помощи»? — спросила Сонора.

— Увы, нет. Так получилось, что когда наш человек вошел внутрь… — пожарный откашлялся, — короче, ваш брат был уже мертв, и теперь это… уже дело полиции, а не наше.

«Это уже дело полиции», — эхом отозвалось в мозгу у Соноры. Она прикинула, что же мог увидеть пожарный, поднявшись по лестнице в квартиру, если сразу понял, что это дело полиции.

— Когда можно будет попасть внутрь? — спросила она.

— Там еще довольно жарко, мэм.

Моллитер взял ее под локоть:

— Пойдем поищем местечко, где можно спокойно посидеть. Не возражаешь?

Сонора согласилась.

К тому моменту, когда на место происшествия прибыли Сэм и сержант Крик, волосы Соноры уже подсохли.

— Давно не виделись, — процедила она.

— Не будь такой строптивой, Сонора, хотя бы сейчас. — Ее плеча коснулся Грубер, которого она сразу не заметила.

— Пожалуй, делу это уже не поможет, — произнес Сэм, опустившись рядом с ней на колено. — Шелли тоже здесь.

— Хорошо, — вздохнула Сонора. — Где она?

— В машине с твоими детьми.

— Как Анни?

— Она в больнице.

— Понимаю, Сэм, прости меня. Трудно поверить, но я забыла об этом…

— Все в порядке, дорогая. — Он сжал ее плечо, а она накрыла его руку своей ладонью. Какую-то долю секунды ей хотелось расплакаться, но она быстро пересилила себя.

В этот момент к ним подошел Крик:

— Сонора, просто не могу поверить в это. Если я правильно понял, то к тебе в дом сегодня ночью забралась Вспышка?

Сонора кивнула.

— Слава Богу, что с твоими детьми все в порядке. — Он грузно перевалился с ноги на ногу. До нее внезапно дошло, что он разговаривает с ней таким тоном, какого до этого момента она никогда не отмечала в беседах с ним. Должно быть, именно таким голосом он разговаривал с детьми в церковном приюте. — Сонора, мы собираемся сейчас войти туда. И мне бы не хотелось…

— Прошу вас, сержант Крик, позвольте мне войти в дом.

— Это не самая лучшая идея, — ответил он терпеливо.

— Если бы это был ваш брат, думаю, вы попросили бы о том же.

— Оставляю это на твое усмотрение. Но все-таки я бы посоветовал тебе остаться здесь.

Сонора кивнула и уронила обернутое вокруг плеч одеяло. Покачав головой, она подняла его, отряхнула, сложила вдвое и нахмурилась, не зная точно, что ей делать дальше. Крик спокойно ждал, как будто ему совершенно некуда было спешить. Грубер взял у нее одеяло.

— Ладно, пошли, — буркнул наконец Крик и, достав из кармана электрический фонарик, направился в дом. Сонора пошла следом за Криком, по бокам от нее шли Сэм и Грубер, а Моллитер прикрывал тыл.

Дым еще не рассеялся, он разъедал глаза и ноздри. У Соноры вспотела вся спина, капельки пота одна за другой скатывались вдоль позвоночника. Ей было одновременно и жарко, и холодно. В горле першило, она с трудом дышала. На верхней губе ощущался явственный привкус соли.

Поднимаясь по ступенькам, Сонора вспомнила, как нравился брату этот дом. Попадавшиеся ей на глаза дымящиеся опаленные столы и мокрый обугленный ковер казались лишь отдаленно знакомыми. Она взглянула через плечо в сторону бара. И припомнила, как Стюарт тренировал свой вкус в дни работы ресторана, прибираясь утром в баре и пробуя напитки, оставшиеся с предыдущего вечера. Вспомнила она и то, как он сидел с детьми, потчуя их обедами, изготовленными по специальным рецептам, играл с ними в «Монополию» или устраивал лошадиные скачки.

Всплыли в памяти и те далекие невеселые дни, когда он совершенно один возвращался домой из школы.

Крик задержался на лестничной площадке, а Сонора сразу проследовала в небольшую, но прекрасно оборудованную кухню. Снимки, которые Хитер когда-то раскрасила и наклеила на холодильник, были содраны и изорваны в клочья. Круглый стеклянный столик завалился набок, а ящик, в котором хранились кухонные ножи, был полностью выдвинут.