— Как называются твои духи, снова забыла? — каркаю я.
— Какая разница? Третий год запомнить не можешь, — ты запрокидываешь голову, влажный проблеск зубов, ямочка на щеке… — Ну вот что мне с тобой делать?
— Я уж и не знаю.
— Зато я знаю. Поехали!
Много позже, уже ночью, ты просыпаешься и сонным голосом бормочешь:
— А почему у нас в коридоре свет горит?
— Это я на тебя смотрю. Это чтобы лучше видеть тебя, девочка.
— Хорошо… — в полумраке твоего лица не видно, но я слышу, что ты улыбаешься. — Да, в следующий раз твоя очередь меня удивлять, — ты стучишь меня пальцем по спине. — И я хочу видеть тебя в юбке.
— Чегооо?! — взвиваюсь я, матрас начинает колыхаться. — Какая еще юбка? Смилуйся, государыня рыбка, у меня и юбки-то нет ни одной! Ты же знаешь, я их вообще не ношу!
— Ты до меня много чего не делала — это раз. И я, если ты заметила, тоже не любитель шастать по городу в совершенно непотребном виде.
— О да, заметила, — смеюсь я. — Своим прекрасно-непотребным видом ты всего навсего парализовала работу общественного транспорта, ну и пару десятков человек пришлось водой отливать. И черт меня дернул тогда брякнуть, что чем дольше мы друг друга знаем, тем сложнее друг друга удивить!
Ты приподнимаешься на локте.
— С тобой — вообще ничего сложного. Давай, теперь ты меня удиви. Хочу юбку. Понятно?
— Как пожелаешь, государыня рыбка. Будет тебе новое корыт… юбка, то есть.
Я слышу твой смех, я смеюсь в ответ и судорожно припоминаю, нет ли у меня знакомой монашки-схимницы, чтобы одолжить соответствующий наряд, включая дерюжную юбку в пол, растоптанные башмаки и клобук с черепушками. Заодно можно и пожертвований насобирать. Но это будет уже в сентябре, потому как на нынешней жаре в таком прикиде можно только в обморок грохнуться. Так что пока придется удивлять друг друга подручными средствами.
А потом я притягиваю тебя к себе и жадно целую, мой язык проникает к тебе в рот, и я не просто горю — я плавлюсь. Найдена точка плавления для моего тела. Для этого всего лишь надо было провести сорок минут на несусветной жаре и полюбоваться своей девочкой вместе со случайными прохожими. Если бы я была металлом, то очевидно, не самым дорогим и не особо популярным, потому что он плавился бы только при наличии тебя, а ты уж точно была бы платиной. Тут мои губы начинают расплываться в улыбке.
“Что?..” — не отрываясь от меня, шепчешь ты. Я не отвечаю и лишь еще более жадно впиваюсь в твои уста. Я представляю, как надеваю одну из твоих юбок и непременно — высокие каблуки, как плыву сквозь знойное марево и стараюсь вилять бедрами, как ты смотришь на меня и движешься следом. И мы идем в нескольких метрах друг от друга, но все равно вместе, ибо идем к одному и тому же — слиться, сплавиться воедино и улететь. И плевать, если весь город смотрит. У меня с ним разные точки плавления, а с тобой — одна.
