То, что имеешь, держи. Православие и католицизм в трудах русских святых и церковных мыслителей - [175]

Конференция же в Упсале своим девизом взяла слова Спасителя: «Се творю все новое».

Однако, изучая деяния этих конференций, можно увидеть в них последовательный план и определенную цель. Самая насущная по мысли была, бесспорно, первая конференция в Амстердаме. В ней были приложены все усилия, чтобы разрушить учение о единой, истинной, святой, соборной и апостольской Церкви, исторически живущей и воинствующей на земле и торжествующей на небе. Пять самых крупных богословов протестантского мира выступили каждый со своим докладом. Среди них был и православный русский богослов о. Георгий Флоровский.

Первый докладчик, Густав Аулен, наименовал свой доклад «Церковь во свете Нового Завета». По видимости и по описанию свойств Церкви вам, по началу, кажется все его рассуждения совершенно православными, но вас сразу отрезвляет его указание, что члены этой так хорошо им описанной Церкви суть все христиане. Церковь есть, как бы, синтез всех церквей.

Проф. Кларенс Крэг переводит слово кафолическая или по церковно-славянски — соборная — словом интегральная. Таким образом, можно с экуменистами сказать: верую во Едину, святую, интегральную, апостольскую церковь, сиречь, церковь Мирового Совета Церквей. Продолжая свои рассуждения, профессор говорит далее: «Церковь объединяла ап. Павла и св. ап. и еванг. Матфея. Для первого Христос был концом Закона, для ап. Матфея Христос — основатель Нового Закона. Церковь одинаково соглашалась с морализмом ап. Якова и с мистицизмом ап. Иоанна Богослова. Если в первый век было место в ней таким расхождениям, то должно быть место и теперь в Церкви для большой разновидности выражений. Это разнообразие принадлежит естеству организма Церкви». Проф. Крэг намеренно называет эти разные дары св. Духа у апостолов расхождениями, тогда как именно расхождений у св. ап. никогда не было.

Проф. Джон Грэг ничего нового не прибавляет, но еще более резко упраздняет границы Церкви Христовой, называя Великой Церковью ту, в которую он включает всех христиан всех толков.

Известный прокоммунистический профессор Догматического богословия Базельского Университета Карл Барт, который в том же 1948 году на одной из своих лекций утверждал, что «единственной надеждой для христиан выжить в настоящую эпоху является отысканием путей амальгамирования с самым жизнедеятельным течением современности — с мировым коммунизмом», очень реалистически критикует современный, конечно, протестантский мир, но, к сожалению, свою критику он как бы прилагает ко всему христианству, не зная совершенно Св. Православия и его благодатной жизни. «Библия, — говорит он, — догматика, катехизис, церковная дисциплина, литургия, проповедь и таинство сделались музейными экспонатами». Он видит единственное спасение в оживлении Церкви в экуменическом движении.

О. Г. Флоровский платит свою дань экуменизму тем что, как и прочие профессора утверждает, что Церковь еще сама себя не определила, не выработала еще своего богословски школьного определения, не имеет своего дефиницио, сама себя как бы не познала.

Этим они хотят сказать, что для определения Церкви не найдена формула, но о. Флоровский должен был бы сказать честно, что ни для одного догмата нет формулы. Есть учение Св. Церкви о каждом догмате как и о догмате самой Церкви, но нет формулы, как это существует в точных науках математики, химии и физики.

Установив факт отсутствия такой формулы, экуменисты думают, что имеют уже законное право создать свое собственное понимание о Церкви, и они его формулировали, как синтез всех существующих церквей. Вот как православный священник послужил идее экуменизма и этот священник согрешил лукаво нечестной мыслью.

Вторая конференция в Эванстоне с точки зрения экуменизма, была самая бледная. Ея задача была, после разрушения догмата об истинной, как они именуют нас, исторической Церкви, сплотить все к ним пришедшие церкви. Доклады на Эванстонской Конференции безынтересны, бессодержательны, они скорее повторяют в иных формах те же мысли, что были высказаны в Амстердаме. Были проанализированы учения всех христианских церквей и из каждой было выявлено то, что делает ее частью этой универсальной экуменической «великой Церкви».

Надо отметить, однако, один очень интересный факт, который произошел на этой Конференции. Впервые был подвергнут критике коммунизм с точки зрения христианства, но и это, казалось бы, положительное явление, скорее было тонкой политикой руководителей Конференции, которые умело бросили эту кость московским коммунистам. Маневр вполне удался и на следующую конференцию М. С. Ц. коммунисты заставили несчастную Московскую патриархию принять участие в этой конференции, чтобы устами своих иерархов, если не защитить коммунизм, то во всяком случае хоть не дать возможности всем там собравшимся христианам поднимать вопрос о гонении на христианство.

Если мы вспомним как Московская патриархия ответила на приглашение принять участие в первой экуменической Конференции, то мы убедимся, что ее участие на Конференции Нью-Дели является рабским повиновением коммунистической партии.

На Московском Соборе в 1948 году было поручено о. протоиерею Г. Разумовскому ответить на приглашение. Вот текст этого ответа: