Тьма наступает - [3]

– А ты не думаешь, что тебя просто схватят и пристукнут? Откуда тебе знать, что про тебя наболтает этот маг, Фернадос.

– Фернадос знает меня и знает лорда Икторна. Он, конечно, задаст мне при встрече массу вопросов, но шум поднимать не станет. Ему ведь известно, что в Гильдии есть предатели и осторожности ему не занимать. Скорее всего, остальные решат, что я выполняю какое-то тайное поручение Фернадоса. Это риск, но не больше того, на который мы пойдем, путешествуя с Мечом по городам Востока.

– Мои скромные способности, – Ирвин метнул на Мастера Лезвий многозначительный взгляд, – позволят скрыть следы нашего пребывания на реке и, до некоторой степени, дальнейший путь. Я даже могу попытаться замаскировать Меч, правда, совершенно спрятать такой мощный талисман никому не под силу. Вблизи, искушенный адепт распознает его присутствие, но в конце концов – кто ожидал, что на нашем пути не будет препятствий?

– Пусть будет так! – сдался Станис, – Возможно, они просто ошалеют от нашей наглости. Некоторым образом – преимущество.

– Ну, наконец-то! – Изабель оставила кошек в покое и лукаво улыбнулась, – Мне до смерти надоело это вонючее корыто!

Глава 2

На рассвете следующего дня мы прощались с нашим судном.

Просто бросить его было нельзя, а пускать вниз по течению – не разумно: появление на реке брошенного корабля будет для преследователей подобно ударам гонга.

Мне было немного грустно, я вспоминал начало моего первого плавания: бегство из королевской тюрьмы с Изабеллой, подземелья Канализации, отвращение, испытанное мной перед скотовозкой (теперь я почти не замечал ее аромата). События двухнедельной давности казались далеким прошлым, а предшествовавшая этому эпопея, все эти колдуны, демоны, Дваждырожденные – словно и не со мной было. Должно быть, я не рожден для подвигов.

Мы оставили немало послужившую нам посудину локтях в сорока от берега, все имеющееся в наличие масло было вылито на палубу, переборки выбиты, снятый с мачты парус был превращен в один огромный фитиль. В компании выгруженных на берег вещей, трех дрессированный лошадей, двух кегаров и одного белого осла мы ждали, когда Мастер Лезвий и Жак покинут борт обреченного судна. Едва шлюпка причалила, Ирвин прервал свою медитацию и извлек из резного сундучка загадочный предмет, напоминающий радужную раковину, заключенную иглами в центр золотой проволочной сферы. Воздев руку с Амулетом над головой, а другую – вытянув в направлении корабля, маг завел монотонный речитатив на непонятном наречии, продолжал в том же духе минут пять и, завершая заклинание, резко выбросил руки веред, словно толкая невидимый мячик.

С начала ничего не происходило, потом над палубой и снастями показались робкие дымки, склубившиеся в большое радужное облако и за какую-нибудь четверть часа корабль истлел, не оставив после себя ни обугленного остова, ни пятна на воде.

Там, где только что лениво покачивалось на волнах наше судно, катила свои зеленовато-прозрачные воды Исса, плескалась плотва и мелькали над водой птицы, словно ничего не случилось. На меня это произвело впечатление, хотя сам Ирвин считал подобное чем-то вроде дешевого трюка. Я отчаянно жалел, что так мало знаю об магии и магах. Мне было интересно, где он научился этому и почему владеющий Амулетом маг прозябает в балаганных фокусниках, но Ирвин решительно проигнорировал мои вопросы и тема оказалась закрытой.

И он был не единственным молчуном в нашей компании. Мастер Лезвий хранил в секрете источник своего мастерства, Жак отшучивался всякий раз, когда я пытался расспросить его о жизни, Сара вообще не понимала по сантарски, а Тамара могла заболтать человека до смерти, не сказав при этом решительно ничего нового.

Только Изабель не возражала против откровенных разговоров. От нее я не без удивления узнал, что Станис – ее отец, Сара – бабушка по матери, а Тамара – тетка. Что Ирвин – станинный друг Мастера Лезвий и они путешествуют вместе уже долгие годы, девушка не помнила времени, когда рядом не было мрачноватого факира.

Последней к постоянной труппе присоединилась Тамара, она принадлежала к тому же погибшему в Нашествии из Дебрей табору, что и давно умершая мать Изабеллы.

Меня словно коснулась крылом тень, лежащая на памяти целого поколения. Я событий тех лет не помнил, к началу Нашествия мне сравнялось полтора года. Это было время хаоса: друг за другом, как в древней легенде, в Сантарру пришли Мор, Голод и, под конец, Война. Началом бедствий послужила эпидемия чумы, унесшая среди прочих и жизнь моей матери, потом в опустошенную болезнью страну пришел голод, а когда волнения среди отчаявшихся крестьян достигли предела, с севера, из Дебрей в Сантарру вторглись полчища жутких тварей, каких со времен Темных веков люди и не видывали. Помощи от Зеленой Гильдии и перепуганных соседей король Джордан, отец Родерика, так и не дождался. Враги успешно продвигались вглубь страны, сея смерть и разрушение, над страной нависла угроза полного опустошения. Когда надежды почти не осталось, один из молодых вассалов короля, мой отец, сумел собрать разрозненные отряды вельмож и народное ополчение в могучий кулак, которым обратил в бегство врагов, подступивших уже к самой столице. Лорд Икторн стал героем нации, конечно, ему было проще – его король не пытался его убить.