Тьма между нами - [12]

Я сдерживаюсь, чтобы не накричать на нее — все равно она мало что сейчас соображает и наутро ничего не вспомнит. Беру стакан, наливаю холодной воды и ставлю перед ней. Отталкивает.

— Выпей — завтра с похмелья легче будет, — советую я.

— У меня похмелья не бывает.

— Так дальше продолжаться не может. Это несправедливо по отношению к нам обеим.

— Я буду делать что хочу. Ты меня не остановишь.

— Ты еще недостаточно взрослая… для подобного времяпрепровождения. Это может плохо кончиться.

— Я развлекалась в городе с друзьями.

— Где? В барах?

Ее молчание красноречивее всякого ответа.

— Это противозаконно, Нина. И опасно! Кто привез тебя домой?

Она пожимает плечами.

— Ты вообще их знаешь? Как их зовут?

— Они сказали, что подвезут меня, если я им отсосу.

От неожиданности я отступаю назад, она разражается смехом. Я молюсь, чтобы это оказалось лишь грубой шуткой, сказанной, чтобы позлить меня. Но, похоже, это правда.

— Да не психуй, — снисходительно бросает Нина, заметив мою отвисшую челюсть.

— Кто эти твари? Как их зовут?

Она пожимает плечами.

— Какая разница?

— Ты еще совсем ребенок!

— Мне четырнадцать. В этом возрасте все так себя ведут. И к тому же я предохраняюсь.

— Что?

— Прошу надеть «резинку»… Как правило.

Она смотрит на меня в упор, а потом вновь начинает смеяться.

— А ты думала, я все еще девственница?

Мне словно пощечину влепили. Как я могла быть такой слепой? Почему не замечала того, что происходит у меня под носом? Причина этой ужасной трансформации, превращения Нины из умной, милой и чуткой девочки в злобного пьяного подростка, мне совершенно ясна даже без психологов. Во всем виноват ее отец и связанная с ним мерзкая тайна, которую я никогда не смогу ей открыть, ибо мой долг — оберегать ее. И пусть плата высока, ради нашего с ней спокойствия я должна защитить дочь от этого знания. Защитить любой ценой.

Нина изменилась почти сразу после исчезновения Алистера: сначала укоротила школьные юбки, потом без разрешения проколола уши. Учителя стали жаловаться, что она не выполняет домашнее задание, прогуливает занятия и издевается над теми, кто младше. Я оправдывала ее выходки переходным возрастом, но сама себе не верила.

Когда в первый раз Нина вернулась после девяти вечера, я посадила ее под домашний арест. В ответ она послала меня подальше. Через неделю все повторилось. На любые угрозы Нина лишь смеялась мне в лицо. О том, что она тайком сбегает ночью из дома, я узнала, когда ее привезли домой на полицейской машине две недели назад. Она с друзьями пила сидр возле магазина в соседнем округе. Я стала замечать засосы у нее на шее и на груди, но убеждала себя, что ими все и ограничивается. Она ведь еще слишком маленькая.

И теперь я узнаю́, что она ублажает каких-то уродов в машине! Во мне закипает ярость. Надо заставить их заплатить за то, что они сделали с моей девочкой. Она и так много страдала, а теперь еще и стала легкой добычей для извращенцев…

Смотрю на нее, пытаясь понять, как быть дальше.

— Пойдем наверх.

Она отмахивается от меня, как от мухи. А когда я снова приближаюсь к ней, пытается влепить мне пощечину. Но промахивается.

Через пару минут сама поднимается на ноги. Я достаю из-под раковины старое синее ведро и следую за ней. Она, спотыкаясь и держась за перила, тащится по лестнице. Как только ее голова касается подушки, засыпает. Я перекатываю ее на бок, чтобы она не задохнулась, если ее вдруг вырвет. Одежду с нее не снимаю. На тумбочку ставлю стакан воды, а на пол — ведро.

Уже уходя, замечаю в мусорной корзине под столом яркую коробку — тест на беременность. Прежде чем достать его, оборачиваюсь проверить, не проснулась ли она. Выуживаю инструкцию и пластиковую кассету. Две полоски. Зажимаю рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Ноги подкашиваются, а в груди щемит, будто там что-то сломалось. Отдышавшись, возвращаю все на место и выхожу, оставляя дверь приоткрытой.

* * *

Следующие несколько дней живу на автопилоте. Стараюсь держать лицо на работе и дома, однако внутри все кипит. Хуже ничего и быть не могло. Даже если вынести за скобки ужасные обстоятельства — а они поистине ужасны! — Нина совершенно не готова стать матерью. Пытаться урезонить ее бессмысленно, потому что она слишком упряма и озлоблена на меня. Интересно, знает ли она, какой у нее срок? Рисковать я не могу, а значит, выход только один. Я должна все устроить самостоятельно.

Моя ненависть к мужу достигла новых высот. Хорошо, что он никогда не вернется, потому что Нина заслуживает лучшего. Надо просто дать ей это понять.

Глава 9 Нина

В бассейне, кроме меня, почти никого. На соседней дорожке подросток послушно наматывает круги баттерфляем под неусыпным надзором отца. Тот следует за ним по бортику с секундомером и остервенело кричит что-то про «сборную» и «следующие Олимпийские игры», очевидно, сильно раздражая своего подопечного. Вообще-то, сын должен быть благодарен ему просто за то, что тот рядом. Вот меня отец бросил, и даже спустя столько лет горечь от этой утраты не становится меньше.

Я засовываю затычки в уши, отталкиваюсь от бортика и перехожу на брасс. Мне нравится плавать. Хожу сюда два-три раза в неделю перед работой, благо до библиотеки всего десять минут ходьбы. К лету хотелось бы проплывать дорожку пятьдесят раз без остановок. Цель, конечно, амбициозная, но я настойчивая.