Тьма императора - [131]

Голова. Она ведь начала у нее кружиться… когда? В тот день, когда они с Алексом ходили в оранжерею и София случайно укололась орехом баодуба. Сами по себе шипы ореха безвредны, но…

«Что-то не так?» – услышала она вдруг голос императора в собственном сознании, и сразу стало легче.

София подняла глаза и посмотрела на Арена. Он тоже смотрел на нее, и лицо его было спокойным, даже непроницаемым. Она попыталась направить ему свою мысль, но ничего не выходило – не могла сосредоточиться. Тогда София просто кивнула.

Император отвернулся от нее и посмотрел на принцессу Анну. Пара мгновений – и ее высочество с беспокойством поинтересовалась:

– Софи, вам нездоровится? Вы побледнели, и я ощущаю, что вам не по себе.

«Скажи, что голова болит».

– У меня болит голова, ваше высочество, – ответила София с трудом. Снова захотелось вскочить и подбежать к Адриану, и она до боли сжала кулаки. Ни в коем случае. Этого нельзя допустить.

– Иди в свою комнату, Софи, – вмешался император. Говорил он совершенно спокойно, казалось, даже безразлично. – Я пришлю к тебе Тадеуша. И если он разрешит, обед тебе тоже доставят в комнату. Анна?

– А я побуду с Агатой и Александром, – сказала принцесса, улыбаясь погрустневшим наследникам. – Ну, не грустите. Все будет хорошо.

– Сильно болит? – Александр шмыгнул носом, глядя на Софию. – Очень-очень?

– Очень, Алекс. Но это пройдет, не волнуйся. – Девушка через силу улыбнулась детям. – Я уверена, что быстро поправлюсь.

«Вставай и уходи».

Она поднялась. Чуть не сделала шаг к Адриану, но вовремя опомнилась, наткнувшись взглядом на глаза Арена, которые казались бы безразличными, если бы не одно «но» – в них не было белков.

– Прошу меня извинить.

София поклонилась и направилась к выходу. По пути она непроизвольно посмотрела на Викторию – императрица побледнела и выглядела испуганной.

Что ж, если действительно тот орех виноват… В таком случае ее величеству можно только посочувствовать.

Вот только сочувствовать императрице у Софии сейчас совсем не получалось.

До конца обеда Арен досидел с трудом – хотелось поскорее узнать, что с Софией. Хотя он уже понял, что в этом замешана Виктория. Жена, опустив голову и стараясь ни на кого не смотреть, дрожала от липкого, тошнотворного страха.

Зато на Викторию с недоумением и укоризной смотрели Анна и Арчибальд. Они тоже явно поняли, что недомогание Софии как-то связано с женой императора, раз она настолько боится. Да и Адриан с Анастасией, хоть и были гораздо более слабыми эмпатами, что-то ощутили, но у них хватило ума промолчать.

Разговаривать с Викторией Арен пока не стал – сразу, как только обед закончился, он наказал детям слушаться тетю Анну и перенесся в комнату Софии.

Тадеуш, которого император вызвал по браслету получасом ранее, уже был здесь – осматривал девушку, лежащую на постели, и, как только Арен вышел из камина, сказал:

– Волноваться не о чем, ваше величество. Антидот я вколол, через час все симптомы исчезнут.

Император подошел ближе, прислушиваясь к эмоциям Софии.

Обижена. На кого?

– Что это был за яд?

– Не яд. Приворотное зелье.

«Что?!»

Арен настолько разозлился, что с трудом удержал в себе пламя.

«Защитник, какая дура!»

– Спасибо, Тадеуш, – произнес император ледяным голосом. – Можешь идти.

Старый врач поклонился и быстро вышел из комнаты, а Арен приблизился к кровати, на которой лежала София.

– Я сейчас вызову Гектора, расскажешь все ему. Потом, если захочешь, можешь идти к детям. Если нет – оставайся здесь и отдыхай, я разрешаю.

– Конечно, я пойду, – ответила она сердито. – Зачем бездельничать?

– Софи, – Арен сел рядом с девушкой, и та попыталась отодвинуться, но он не дал, – не сердись.

Она оттолкнула его руки и все-таки отодвинулась. Да, сейчас конструктивного диалога не получится – София слишком переживает из-за случившегося.

– Знаете, это очень неприятно – когда тебя тянет к тому, кто даже не нравится. А если бы я поддалась, подошла и поцеловала Адриана на глазах у всех?! Это же… – Она непроизвольно побледнела. – Это ужасно!

– Ужасно. Прости.

София смотрела на императора, нахмурившись, но эмоции ее постепенно остывали.

– Вам не за что извиняться. Вы не виноваты.

Это было спорно, но Арен промолчал. Очень хотелось остаться и поговорить нормально, но, во-первых, Софии лучше перед этим остыть, а во-вторых – дипломатический комитет его уже ждет полным составом.

– Софи, я пойду, – произнес Арен, все-таки не выдержав и легко коснувшись руки девушки. Она ее сразу отдернула и вновь вспыхнула от обиды. – Вечером поговорим. Я зайду.

– Не сомневаюсь, – пробормотала она, отворачиваясь. Эмоции ее были горькими и неприятными. Но, в отличие от эмоций Виктории, из-за которых Арену хотелось поскорее уйти, здесь ему хотелось остаться и сделать все, чтобы Софии стало легче. Но не было возможности.

Император, выйдя из камина в своем кабинете, сначала вызвал Гектора и, быстро обрисовав ему ситуацию, связался с главным из дежурных охранников жены.

– Бирн, доставьте ее величество во дворец, пожалуйста. В ее покои. Если будет спрашивать, скажите, что это мой приказ.

– Да, ваше величество.

Ожидая главного дознавателя, София задремала – сказалась усталость после бессонной ночи, да и у антидота действие было частично расслабляющим.