Тьма и пламя - [8]

– Вернись, – велела Ванда, заставляя фамильяра нехотя отпустить свою жертву.

– Ты сумасшедшая, Синхелм! – кинул вдогонку студент, стоило нечисти оказаться на ее плече.

И тут же умолк, когда мараг вновь хрипло зарычал.

– Чего ожидать от приемыша? – донеслось до Ванды напоследок, когда она опустила поднос на стол и села на свободный стул.

Молча кивнула товарищам, которые на минуту прекратили завтракать, глядя то на нее, то на Зиля. И зачем смотрели? Что? Сейчас ее попросят убраться? Не произнося ни слова, мальчишки вновь принялись есть, возвращаясь к своим тарелкам. Ванда взялась за вилку, заставляя себя повторить за ними. Она должна есть. Даже если не хотела. Должна.

Над столом повисло тягостное молчание. Но оно было для Ванды громче рева раненого ханка. Нет, они не были злы. Ее товарищи сдерживались. Но она прекрасно видела, что вопросов у них были миллионы.

– Откуда у тебя дух марага? – спросил вечно взъерошенный Раду.

– Я так зол, Синхелм! – перебивая его, не выдержал Гай и взмахнул вилкой, благо что пустой. – Как отец мог так подставить тебя? О чем он только думал? Разве он не знал, что королю не понравится, что его держат за…

– Гай! – одернул его Кахнер.

Ванда не отозвалась, молча продолжая есть. Вкуса не чувствовала, просто жевала, глотая, чтобы хоть как-то восполнить силы.

– Никто из нас не знает истинных причин, – хмуро продолжал Тео. – Причины есть всегда. Найдется и разумное объяснение.

– Какое разумное объяснение? Ты видел, что произошло вчера? Если бы ректору отчего-то не взбрело в голову перечить королю, то ее бы арестовали, как преступницу, – зло и хрипло пытался перейти на шепот Гай. – Теперь все зависит от проклятого письма… Серьезно?

– Хватит говорить так, будто Синхелм здесь нет. Она здесь. Как и это… это мертвое существо, – поморщился при виде Зиля молчавший до этого Ян. – Почему ты молчишь?

Он смотрел на Ванду.

– Потому что мне нечего сказать, – наконец отозвалась она. – Для кого-то из вас это проблема?

Она посмотрела на товарищей исподлобья, чувствуя, как усталость накатила новой волной. Но ощущение огня в груди стало ярче, подсказав ей, что сила прибывала. По капле, но прибывала.

– Нет, – ответил за всех Кахнер. – Для нас будет проблема, если ты свалишься с ног и оставишь кого-то без пары для тренировки.

– Поэтому ешь давай! – Димер мрачно пододвинул к ней свою высокую кружку с молоком.

Рунные знаки едва вспыхнули на его пальцах, над кружкой появился пар, говоря о том, что содержимое было согрето. Согрето для нее…

Ком сдавил горло слишком неожиданно. Ванда задержала дыхание и посмела вдохнуть, только когда убедилась, что не разревется перед всеми. Думай. Чувствуй. Действуй. Только в таком порядке. Иначе она сойдет с ума. Ванда приняла кружку, благодарно кивнув Нейлу.

– Спасибо. – Делая глоток горячего молока, она ощущала, как все согревалось внутри, даря успокоение.

Зиль нагло растянулся на столе между посудой и протянул лапу к Димеру, поглядывая на него алыми глазами. Выпуская острые как бритва когти, сверкнувшие серебром, мараг поскреб ими рукав его формы. Раздалось нечто походившее на одобрительное урчание. Димер осторожно высвободил руку, явно не оценив расположение мертвого зверя-убийцы.

– Первое занятие у нас травология, – сменяя тему, чтобы разрядить обстановку, ухмыльнулся Гай. – Будет вести та грудастая…

Он закусил губу, неловко сжав в кулаки свои руки, которыми демонстрировал размер прелестей достопочтенной каэли Зорик. Ванда покачала головой. Мальчишки…

– Та уважаемая инрэйг, – поправляя себя, пробормотал Гай.

Глава 5

Первое из двух занятий каэли Маркар проводилось в громаднейшей оранжерее, походившей на некий прозрачный лабиринт, выполненный из стекла и камня. Небольшие, выложенные разноцветными камнями дорожки вели к различным частям бесконечного строения. Некоторые имели прозрачный купол и были буквально залиты солнечным светом. В других местах помещение освещалось только зачарованными сферами. Они парили над головами студентов, не тревожа те растения, что привыкли прятаться от дневного светила. Были места, где остро пахло сыростью и тленом, а порой стоял такой смрад, что слезились глаза. Торопливо выходя из одной такой секции, Ванда спрятала лицо в сгибе поднятой руки, из последних сил стараясь не дышать.

– Что за ужас? – воскликнул кто-то из ее согруппников.

В ответ нечто змеевидное, укрытое слоем противной темной жижи, высунулось из секции, поползло к ноге студента и стремительно обвилось вокруг его щиколотки. Гибкий обнаглевший корень илхикамина куатемока собрался утащить к себе неосторожного студента, потревожившего его громким голосом.

– Как вы можете видеть, – невозмутимо продолжала объяснения Зорик, глядя на попытки подопечного высвободиться, – илхикамин не гнушается и живой плотью для подпитки своих корней.

– Помогите! – Ян попытался оторвать корень от ноги, но тот оплел ее еще сильнее, уже подтаскивая мальчишку к своему логову.

– А также можете видеть, что бывает с теми, кто слишком болтлив, когда велено молчать! – Маркар едва шевельнула рукой, веля корню оставить в покое бедолагу.

Растение нехотя подчинилось, и склизкая змея побега скрылась в темноте секции, откуда послышалось печальное бульканье.