Тьма - [7]
– Еще сутки топать, – неожиданно нарушил молчание самый молодой из них, здоровенный русобородый детина. Он бросил окурок в огонь и сплюнул.
– Авось дойдем, – отозвался другой. Этот выглядел постарше. На щеках его чернела трехдневная щетина, темные глаза поблескивали, словно он выпил.
– И чего вы потеряли в этой Конге? – неожиданно спросил русобородый.
– Я же говорил: книги мы ищем… Старые книги. А там, на Конге этой, скиток стоит. А в ските старых книг множество.
– Так они вам и отдали, – хмыкнул русобородый.
– Понятно, что не отдадут, – заметил доселе молчавший третий член компании. – Но мы хотим просто посмотреть.
– Чтобы посмотреть, тащитесь за тысячу верст, – усомнился русобородый.
– Мы – ученые, – веско заметил темноглазый. – На этом и стоим. Летом ходим по тайге, по староверским трущобам… Смотрим, знакомимся с людьми. Записываем рассказы… А зимой анализируем материал, статьи пишем, книги…
– И много ль за это дело платят? – поинтересовался русобородый.
– По-разному, Фрол, по-разному…
– Ну а все-таки? – не отставал любопытный Фрол.
– Тысчонок пять-десять.
– Не больно густо. У нас бабы столь на шишках кедровых выколачивают. Да и то – самые ленивые. А котора пошустрей, дак та и пятнашку вышулушиват, а то и двадцашку. Да и я… – Фрол замолчал, словно что-то обдумывая. – Я дак в ино время на охоте белкую, а сейчас… Сейчас вот с вами проводником топаю. И то лучше, чем груши околачивать. А вот скажи мне, друг Миша, – обратился он к темноглазому, – что в этих книгах такого написано, что вы за ними так носитесь?
– В основном эти книги религиозного содержания… – стал объяснять Миша, но запнулся. – Да ты вот лучше у Ивана спроси. Он – знаток, а я так… Сбоку припека…
Мужчина, которого назвали Иван, зевнул, потом поднялся, подошел к костру и веткой подцепил булькающий чайник. Потом он достал из рюкзака здоровенную чашку из толстого фаянса, расписанную парусными кораблями и коронами, отрезал громадный ломоть черного хлеба, намазал его маслом, сверху водрузил здоровенный кусок копченого мяса, потом бросил в чашку два пакетика чая «Lipton», насыпал на дно четыре ложки сахара и, наконец, налил в нее кипяток. Был он высок, широк в плечах и тоже черноволос, но выглядел совсем иначе, чем Миша. Если в том явственно проглядывали еврейские черты, то Иван был похож скорее на молдаванина или грека.
– Ну ты и здоров жрать, – с насмешливым уважением заметил Фрол, с интересом следивший за его манипуляциями.
– Советую и тебе эдак-то, – подсказал Иван.
– Нет, я наелся. Чайку похлебать можно, а это, – он кивнул на бутерброд, – лишнее.
– Ну, как знаешь.
– Ты лучше про книги расскажи.
– Да чего тут рассказывать. – Иван откусил от бутерброда, зажевал и запил чаем. – Книги эти старые. Большинство попало сюда вместе с первыми поселенцами. Весь здешний народ – староверы. Прибыли в Сибирь лет триста – триста пятьдесят назад. В эти места, конечно, позднее, но не намного. И чтобы молиться по-правильному, привезли с собой книги старопечатные. Удовлетворился объяснением? – И он снова откусил от бутерброда приличный кусок.
– Как понять, старопечатные? – не отставал Фрол.
– Рассказывать долго.
– Ну, так давай. Спешить-то некуда.
– Хорошо, расскажу. Ты про староверов слыхал?
– Про кержаков-то? Само собой. И батька, и матка у меня из них были. Только сгинули рано. На лодке весной через Енисей переправлялись, ну и потопли. Лодку льдиной перевернуло, они под воду ушли, и с концами. Ну, меня в город и определили, в детский дом… А там крестик сняли и надели пионерский галстук. Вот и вся моя религия.
– Понятно. Ну, слушай, если хочешь. Во времена царя Алексея Михайловича церковью управлял патриарх Никон. Сам он был простого рода, из мордвы, но характер имел сильный, вот и дошел до самого верха. Короче, с благословения царя решил он привести церковные книги к единому знаменателю.
– Это как?
– Вера православная происходит из Византии, и церковные книги оттуда. За века переписок, так сказать, «переизданий» в тексты вкралось много разночтений, неточностей, полученных в результате малограмотного перевода с греческого, разного рода «отсебятины» и так далее. Вот Никон и решил сделать все канонические тексты одинаковыми, а заодно привести некоторые элементы церковного обряда к греческому образцу. На первый взгляд это были ничего не значащие изменения, однако они сразу же раскололи тогдашнее общество.
– Какие изменения, например?
– Ну, скажем, креститься предписывалось не двумя пальцами, а тремя. Старое написание имени Сына Божьего Исус было переделано на греческий лад – Иисус. По-старому, во время крещения и венчания священнику нужно было обходить участников обряда по солнцу, а по-новому, – против солнца.
– И из-за этой канители и произошел раскол?!
– Представь себе! Люди, особенно простого звания, восприняли все эти изменения как введение новой веры. По тем временам это выглядело как вселенская катастрофа.
– Вроде развала СССР, – ввернул Миша.
– Похоже, только намного более впечатляюще. Поборники старой веры бросились в бега. На Белое море, в Заволжье, на Урал. Ну и в Сибирь тоже. Некоторые подались в Польшу, Прибалтику, Австрию…
Издавна деревня Лиходеевка считалась недобрым местом. И люди здесь селились странные. Рассказывали, будто обладают они колдовской силой. Да такой мощной, что даже могли оживлять умерших. Шли годы… Лиходеевка превратилась в один из городских районов. Но здесь по-прежнему время от времени происходили загадочные и страшные вещи. Однажды милиция обнаружила чудовищно обезображенный труп. Неужели это действительно дело рук зомби – мертвецов, оживленных дьявольским обрядом? Капитан Казаков был вынужден проверить и такую версию.
Мертвых на свете больше, чем живых. И не все они обращаются в тлен и прах. Адепты языческого Чернобога впадают в состояние зомби, ждущих своего часа в окрестностях города Светлого, расположенного на месте бывшей деревушки Лиходеевки. Вот из этих-то зомби профессор Струмс из секретного оборонного института задумал сделать совершенных солдат, вступил в контакт с ними и... бесследно исчез. Спустя годы кладоискатель Георгий Лесков и археолог Сергей Белояров потревожили подземные склепы, и на свет полезла такая нечисть, что пришлось вызывать ОМОН.
Детективно-мистическая повесть Алексея Атеева — произведение необычное. Захватывающий сюжет, в котором действуют колдуны и ведьмы, оживают мертвецы, буйствует полтергейст, вполне соотносится с сегодняшними реалиями. Все чудеса в повести происходят на фоне серой обыденной жизни, увлекая, однако, читателя бурно разыгрывающимися страстями, неожиданными поступками героев. Юмор и гротеск в повествовании придают особый колорит происходящему.
Заштатный провинциальный городок взбудоражен: исчезла десятилетняя дочь удачливого бизнесмена. Но странно! В последний раз ее видели в компании немого пациента, сбежавшего из психлечебницы.Частный детектив, начавший расследование, не подозревает, что впереди его ждет еще немало загадок.
Он, пригнувшись, бесшумно подкрался к ней за спину. Пахнуло ее запахом и сиренью. Он достал из кармана тонкий, но необычайно прочный кожаный ремешок. Теперь он сжимал его двумя руками, никак не решаясь… Она шагнула к дому. Все! Ждать больше нельзя. Он рванулся вперед и накинул удавку ей на шею. Она вскрикнула, судорожно дернулась, букет и зонтик выпали из рук. Засучила ногами, попыталась освободиться, рванулась что было сил, но он затягивал удавку все туже и туже. Теперь она только хрипела, сдавшись почти без борьбы.
Готическая атмосфера старого кладбища соткана из кошмарных тайн, которые уносят с собой в преисподнюю мертвецы. Но иногда эти тайны могут пригодиться и живым. Однажды ночью молодая девушка Вера, посвященная в секреты вызова духов умерших, читает заклинание. И оно срабатывает – теперь ей будет служить дух баронессы Амалии фон Торн. Вера очень хочет выйти замуж, и баронесса обещает ей помочь. Но стоит ли прибегать к помощи покойницы, да еще и в «час мертвецов», когда зло властвует безраздельно?..