Тит Андроник - [9]

Для них добычи, кроме нас: как счастлив

Ты, изгнанный от хищников навек!

Но кто идет к нам вместе с братом Марком?

Входят Марк и Лавиния.

Марк

Твои глаза готовы ль плакать, Тит,

Иль сердце благородное — разбиться?

Смертельную тебе несу я муку.

Тит

Коль смерть она мне даст, приму ее!

Марк

Вот это дочь твоя была.

Тит

И есть.

Люций

Убит я тем, что вижу!

Тит

Встань, мальчик малодушный, и смотри. —

О дочь моя! Лавиния! Скажи нам,

Скажи нам, чья проклятая рука

Тебя свирепо сделала безрукой?

Глупец! Он воду в море подливал,

Он поджигал пылающую Трою!

Достигла скорбь предела: ты пришла —

Она, как Нил, из берегов выходит.

Где меч мой? Руки отрублю себе

За то, что Рим напрасно защищали;

Питая жизнь мою, вскормили скорбь,

С мольбою безуспешной простирались

И бесполезно послужили мне.

Одной лишь, требую от них услуги:

Чтоб мне одна другую отрубила. —

Дочь, хорошо, что у тебя нет рук:

На службе Риму руки не нужны нам.

Люций

Прекрасная сестра моя, скажи нам:

Кто страшное нанес тебе увечье?

Марк

Орудье усладительное мыслей,

Им выраженных с вялым красноречьом,

Из клетки ныне вырвано прелестной,

Где сладкогласной птицей распевало

И сладкозвучьем нам пленяло слух.

Люций

Сам за нее ответь: чье это дело?

Марк

Такой я повстречал ее в лесу,

Где в поисках убежища блуждала

Она, как насмерть раненная лань.

Тит

О лань моя! Тот, кто ее изранил,

Меня сильней, чем смертью, поразил.

И я тому подобен, кто с утеса,

Пустыней моря окружен, следит

За нарастающим в волнах прибоем

И ждет, чтоб он его коварным валом

В своих соленых недрах поглотил.

Здесь сыновья мои прошли на казнь;

Вот здесь стоит мой третий сын, изгнанник;

Здесь брат мой плачет над моей бедою.

Но всех больнее дочь мне душу ранит, —

Дочь милая, милей моей души, —

Явись ты мне такой в изображенье,

Я б обезумел; что же делать мне,

Когда тебя такой во плоти вижу?

Рук лишена, чтоб слезы отереть,

И языка, чтоб мне назвать злодея.

Супруг твой умер; братьев, обвиненных

В его убийстве, нет уже в живых.

Смотри-ка, Марк, ax, Люций, посмотри:

Лишь братьев назвал, выступили слезы

Росой медовой на ее лице,

Как на завядшей сорванной лилее.

Марк

О том ли плачет, что убит он ими,

Иль потому, что нет вины на них?

Тит

Будь рада, если ими он убит:

Закон свершил возмездие над ними. —

Нет, в деле мерзостном они невинны:

О том сестры свидетельствует скорбь. —

Дай, поцелую, милая, тебя,

Иль сделай знак мне, как тебя утешить.

Не сесть ли брату Люцию и дяде,

Тебе и мне, всем нам у водоема;

Склонясь над ним, смотреть на щеки наши.

Подобные лугам еще сырым

И в пятнах ила после наводненья;

И долго на воду смотреть, пока

Свой чистый вкус она не потеряет,

Соленой став от горьких наших слез?

Иль руки отрубить, как у тебя?

Иль, откусив нам языки свои,

Остаток дней проклятых провести?

Что делать нам? Пусть, языком владея,

Замыслим мы дальнейшие несчастья,

Чтоб в будущем все удивлялись нам.

Люций

Отец, не надо слез; при виде их

Несчастная сестра моя рыдает.

Марк

Терпи, племянница. — Тит, вытри слезы.

Тит

Ах, Марк, мой Марк! Прекрасно знаю, брат:

Платок твой слез моих впитать не может;

Своими ты, бедняк, его смочил.

Люций

Лавиния, тебе я вытру щеки.

Тит

Смотри-ка, Марк! Я понял знак ее.

Имей она язык, она бы брату

Сказала то же, что и я тебе:

Его платок, его слезами смочен,

Ее заплаканных не вытрет щек.

Единодушны мы среди мучений,

Как ад — блаженству, чужды утешений!

Входит Арон.

Арон

Андроник! Государь мой цезарь шлет

Приказ свой: если сыновей ты любишь,

Пусть Люций, Марк иль сам ты, старый Тит, —

Любой из вас, — себе отрубит руку

И цезарю пошлет, а он за это

Тебе вернет живыми сыновей.

То будет выкуп их за преступленье.

Тит

О добрый цезарь! Милый мой Арон!

Певал ли ворон с жаворонком сходно,

Несущим о восходе солнца весть?

Всем сердцем рад я государю руку

Послать. —

Арон, ты мне ее отсечь поможешь.

Люций

Постой, отец мой! Доблестную руку,

Сразившую бесчисленных врагов,

Нельзя послать; моя в обмен послужит:

Кровь легче в юности нам расточать;

Так пусть моя спасает братьям жизнь.

Марк

Не каждая ль из ваших рук за Рим

Кровавую секиру поднимала,

Смерть начертав на вражеских стенах?

За каждой есть высокие заслуги,

Моя ж осталась праздной. Пусть послужит

За жизнь невинных выкупом она;

Ее сберег я для достойной цели.

Арон

Решайте же, чью руку отрубить,

Не то умрут, не получив прощенья.

Марк

Пошлем мою.

Люций

Ее мы не пошлем!

Тит

Друзья, не будем спорить: подобает

Засохшие растенья вырывать;

А посему мою рубите руку.

Люций

Отец мой милый, если я твой сын,

Дай мне от смерти выкупить двух братьев.

Mapк

Нет, в честь отца и материнской ласки

Дай доказать мне братнюю любовь.

Тит

Кончайте сговор! Сохраню я руку.

Люций

Я принесу топор.

Марк

Я в ход пущу топор.

Люций и Марк уходят.

Тит

Я их обоих обману; дам руку

Тебе, Арон, но помоги своею.

Арон

(в сторону)

Коль это звать обманом, — буду честным

И никогда не обману я так.

Но по-другому обману я вас,

С чем согласитесь, не пройдет и часа.

(Отрубает руку Титу.)

Входят Люций и Марк.

Тит

Оставьте спор наш: должное свершилось. —

Дай эту руку цезарю, Арон:

Скажи, что ей обязан он спасеньем

От тысяч бед; пусть он ее схоронит,

Хотя достойна большего она.

Скажи, что сыновей ценю не меньше

Алмазов, дешево приобретенных,

И вместе дорого: свое купил я.

Арон

Иду, Андроник, и взамен руки