Тихие воды - [6]

Пуховка мягко прошлась по светлой коже – лето впереди, холодное, мутное евразийское лето, с его туманами и дождями, но, если выдадутся солнечные дни, нужно побеспокоиться о защитных масках, не хватало только загореть. Уже много лет только совсем светлая, молочная кожа считалась признаком здоровья. От природы Ада была скорее склонна смуглеть, и с этим небольшим недостатком приходилось бороться не на жизнь, а на смерть.

«Глобальные катаклизмы сопровождали этот ложный путь истории человечества. Многочисленные землетрясения и цунами в Японии, перераставшие в техногенные катастрофы, сделавшие острова непригодными для жизни, поставили под угрозу интересы Китая и США – так начался первый в череде конфликтов первой половины века. Азиатам не хватало территорий, места для жизни, США не хватало денег и рынков сбыта, арабским странам не хватало крови, и только обделенный Белый нуждался в доме. В семье. В теплых летних вечерах на своей, пропитанной историей земле. И тогда мы решили, что пора бороться за то, чтобы каждому нашлось место на земном шаре. Пора бросить притворство. Пора дать отпор всем тем, кто, подобно древним гуннам пытался уничтожить цивилизацию, не желая, в отличие от прежних варваров, ассимилироваться, принимать правила игры, которые были установлены здесь веками».

В зеркальце отразились глаза, правый, левый, стрелки были нарисованы идеально ровно. Ада сощурилась по-кошачьи, репетируя свой фирменный, томно-лукавый взгляд. Ее классические черты были бы скучны, она сама это знала, если бы не эта неожиданная вспышка серо-голубой радужки, при определенном освещении приобретавшей фиолетовый оттенок. Выражение ее глаз было приручено, как бывают приручены мелкие животные и птицы, оно никогда не принадлежало ей полностью, но часто оказывалось послушно ее желаниям. Она чуть улыбнулась, обновляя блеск на красиво очерченных губах. Удовлетворенная, вздохнула, захлопнув зеркальце. Она была красавицей, так говорили все, она и сама это знала, но, чтобы не забывать об этом ни на секунду, все еще требовались усилия. В ее семье, когда-то давно, ее убеждали, что важна не внешняя красота, а ум, эрудиция, принципиальность – то, что молодой женщине, как она теперь знала доподлинно, не нужно совершенно. И понадобились годы, годы и потоки слез, чтобы научиться отделять зерна от плевел, чтобы научиться видеть себя такой, какой ее создал Господь.

Дикторша переводила дух, пока на экране шли кадры старой съемки – голодные, измученные лица людей, изуродованные, разрушенные города, глаза детей, граффити на грязных улицах. Теперь такого нигде не увидишь – надо всем господствует чистота и порядок, ровный светло-серый цвет домов и темно-серый цвет асфальта, а еще стекло, очень много стекла. «Старые города разрушили, новые города построили. В новых городах здания были выше, площади шире, парки больше, монорельсовые вагоны бежали в них быстрее, но ходили реже», – вспомнилась ей цитата – и снова из какой-то много лет назад прочитанной книги. Вот и вся суть их новой жизни в двух предложениях, и как все-таки здорово умели некоторые писатели предсказывать будущее. А все же ни один из них так и не угадал, как им будет житься в этой новой реальности.

Предсказывали, предсказывали катастрофы, ущемление личности, господство технологий, потерю души – и не сбылось, технологии топтались на месте, катастрофы, хоть и случались, не носили такого уж разрушительного характера, и разве где-нибудь хоть кто-нибудь молился богу так организовано, как это делали граждане ОЕ? Прекрасна была их жизнь в дивном новом мире, прекрасна, и надо не забывать оптимистично улыбаться, поддерживать тех, кто тащит страну в светлое завтра на своих сильных плечах. В ОЕ же их стараниями, несмотря ни на что, порядок, покой и уверенность, что завтра будет ничем не хуже, чем вчера. И ничего, что с транспортом сейчас так трудно – ходить пешком полезно, дышать свежим экологически чистым воздухом – полезно.

На экране снова появилась дикторша с сияющими глазами – энтузиазм был профессиональным требованием. Дальше, Ада знала, конкретика уступит место лозунгам, формулам, патриотическим воззваниям – период Третьей Мировой войны был одной из самых плохо изученных эпох в мировой истории, словно темные века – и таким же было это место в биографии их покойного президента. Никто не брался за то, чтобы пролить свет на те события. Клио больше не была игрушкой в руках спекулянтов, история Евразии была известна здесь каждому и не допускала переосмыслений. Это было то прошлое, которое разрешалось помнить, то прошлое, о котором постоянно напоминали. Первые десятилетия – вспыхивали в голове строчки учебника вслед за словами дикторши, причины, поводы, следствия, хроника событий, она даже помнила как сверстан был текст, но об этом никому не следовало знать – холодная война, грозившая вот-вот перерасти в вооруженный конфликт. Пытаясь противостоять растущей численности азиатского мира, США изобретали все новые и новые супервирусы, работу над которыми не скрывали. Китай отвечал точечными бомбардировками Японских территорий, ставших непригодными для жизни, но продолжавших считаться зоной влияния Штатов, и намекал на то, что ему вполне под силу обрушить подобные удары на Вашингтон. Страны исламского мира переживали одну за другой революции, в результате которых к власти приходили агрессивно настроенные фундаменталисты. Для того, чтобы не допустить создания крупной мусульманской формации, США и Китай спонсировали, в зависимости от конкретных задач, то официальную власть, то оппозиционеров, то и тех и других, не позволяя затихнуть тлеющему пламени войны. Уже не игравшие никакой особенной роли на мировой арене, Европа и Россия старались просто выживать. К тридцатым годам Россия раскололась вдоль Урала, потеряв Сибирь со всеми ее ресурсами и все южные теорритории. Вначале Сибирь объявила о своей автономии, но вскоре была взята под контроль Китаем, что было, разумеется, негативно воспринято Соединенными Штатами и вызвало новый всплеск напряжения, что в конечном итоге привело к введению миротворческих сил, вооруженных по последнему слову техники, на территорию России. ООН была расформирована, но большинство европейских стран находилось в таком глубоком экономическом кризисе, что это принесло Европе скорее облегчение. Европейский Союз сохранялся только формально, национальные валюты европейских стран снова были введены в оборот, а границы закрыты.