Тихие песни - [3]

И я порвать хочу серебряные звенья…

Но нет разлуки нам, ни мира, ни забвенья,

И режут сердце мне их узкие следы…

23. Еще один

И пылок был, и грозен День,

И в знамя верил голубое,

Но ночь пришла, и нежно День

Берет усталого без боя.

Как мало их! Еще один

В лучах слабеющей Надежды

Уходит гордый паладин:

От золотой его одежды

Осталась бурая кайма,

Да горький чад… воспоминанья

. . . . . . . .

Как обгорелого письма

Неповторимое признанье.

24. С четырех сторон чаши

Нежным баловнем мамаши

То большиться, то шалить…

И рассеянно из чаши

Пену пить, а влагу лить…

Сил и дней гордясь избытком,

Мимоходом, на лету

Хмельно-розовым напитком

Усыплять свою мечту.

Увидав, что невозможно

Ни вернуться, ни забыть…

Пить поспешно, пить тревожно,

Рядом с сыном, может быть,

Под наплывом лет согнуться,

Но, забыв и вкус вина…

По привычке все тянуться

К чаше, выпитой до дна.

25. Villa Nazionale [1]

Смычка заслушавшись, тоскливо

Волна горит, а луч померк,

И в тени душные залива

Вот-вот ворвется фейерверк.

Но в мутном чаяьнье испуга,

В истоме прерванного сна,

Не угадать царице Юга

Тот миг шальной, когда она

Развяжет, разоймет, расщиплет

Золотоцветный свой букет

И звезды робкие рассыплет

Огнями дерзкими комет.

26. Опять в дороге

Когда высОко под дугою

Звенело солнце для меня,

Я жид унылою мечтою,

Минуты светлые гоня…

Они пугливо отлетали,

Но вот прибился мой звонок:

И где же вы, златые дали?

В тумане — юг, погас восток…

А там стена, к закату ближе,

Такая страшная на взгляд…

Она все выше… Мы все ниже…

«Постой-ка, дядя!» — «Не велят».

27. На воде

То луга ли, скажи, облака ли, вода ль

Околдована желтой луною:

Серебристая гладь, серебристая даль

Надо мной, предо мною, за мною…

Ни о чем не жалеть… Ничего не желать…

Только б маска колдуньи светилась

Да клубком ее сказка катилась

В серебристую даль, на сребристую гладь.

¹⁹⁰⁰

28. Конец осенней сказки

>Сонет

Неустанно ночи длинной

Сказка черная лилась,

И багровый над долиной

Загорелся поздно глаз;

Видит: радуг паутина

Почернела, порвалась,

В малахиты только тина

Пышно так разубралась.

Видит: пар белесоватый

И ползет, и вьется ватой,

Да из черного куста

Там и сям сочатся грозди

И краснеют… точно гвозди

После снятого Христа.

29. Утро

Эта ночь бесконечна была,

Я не смел, я болся уснуть:

Два мучительно-черных крыла

Тяжело мне ложились на грудь.

На призывы ж тех крыльев в ответ

Трепетал, замирая, птенец,

И не знал, придет ли рассвет

Или это уж полный конец…

О, смелее… Кошмар позади,

Его страшное чувство прошло;

Вещих птиц на груди и в груди

Отшумело до завтра крыло…

Облака еще плачут, гудя,

Но светлеет и нехотя тень,

И банальный, за сетью дождя,

Улыбнуться попробовал День.

30. Ванька-ключник в тюрьме

Крутясь-мутясь да сбилися

ЖелтЫ пески с волной,

Часочек мы любилися,

Да с мужнею женой.

Ой, цветики садовые,

Да некому полить!

Ой, прянички медовые!

Да с кем же вас делить?

А уж на что уважены:

Проси — не улечу,

У стеночки посажены,

Да не плечо к плечу.

Цепочечку позванивать

Продели у ноги,

Позванивать, подманивать:

«А ну-тка, убеги!»

А мимо птицей мычется

Злодей — моя тоска…

Такая-то добытчица,

Да не найти крюка?

31. Свечка гаснет

В темном пламени свечи

Зароившись как живые,

Мигом гибнут огневые

Брызги в трепетной ночи,

Но с мольбою голубые

Долго теплятся лучи

В темном пламени свечи.

Эх, заснуть бы спозаранья,

Да страшат набеги сна,

Как безумного желанья

Тихий берег умиранья

Захлестнувшая волна.

Свечка гаснет. Ночь душна…

Эх, заснуть бы спозаранья…

32. Декорация

Это — лунная ночь невозможного сна,

Так уныла, желта и больна

В облаках театральных луна,

Свет полос запыленно-зеленых

На бумажных колеблется кленах.

Это — лунная ночь невозможной мечты…

Но недвижны и странны черты:

— Это маска твоя или ты?

Вот чуть-чуть шевельнулись ресницы…

Дальше… Вырваны дальше страницы.

33. Бессонницы

1. Бессонница ребенка

От душной копоти земли

Погасла точка огневая,

И плавно тени потекли,

КонтУры странные сливая.

И знал, что спать я не могу:

Пока уста мои молились,

Те, неотвязные, в мозгу

Опять слова зашевелились.

И я лежал, а тени шли,

Наверно зная и скрывая,

Как гриб выходит из земли

И ходит стрелка часовая.

2. «Парки — бабье лепетанье»

>Сонет

Я ночи знал. Мечта и труд

Их наполняли трепетаньем,

Туда, к надлунным очертаньям,

Бывало, мысль они зовут.

Томя и нежа ожиданьем,

Они, бывало, промелькнут,

Как цепи розовых минут

Между запиской и свиданьем.

Но мая белого ночей

Давно страницы пожелтели…

Теперь я слышу у постели

Веретено, — и, как ручей,

Задавлен камнями обвала,

Оно уж лепет обрывало…

3. Далеко… Далеко…

Когда умирает для уха

Железа мучительный гром,

Мне тихо по коже старуха

Водить начинает пером.

Перо ее так бородато,

Так плотно засело в руке…

Не им ли я кляксу когда-то

На розовом сделал листке?

Я помню — слеза в ней блистала,

Другая ползла по лицу:

Давно под часами усталый

Стихи выводил я отцу…

Но жаркая стынет подушка,

Окно начинает белеть…

Пора и в дорогу, старушка,

Под утро душна эта клеть.

Мы тронулись… Тройка плетется,

Никак не найдет колеи,

А сердце… бубенчиком бьется

Так тихо у плотной шлеи…

34. Лилии

1. Второй мучительный сонет

Не мастер Тира иль Багдата,

Лишь девы нежные персты

Сумели вырезать когда-то

Лилеи нежные листы,

С тех пор в отраве аромата

Живут, таинственно слиты,

Обетованье и утрата

Неразделенной красоты,