Тигр в алой майке - [5]
— Да, — согласился с Диком Старик, — нельзя всего предусмотреть, так же как в жизни. Но зато это намного интереснее, чем на треке.
Он показался Дику таким смешным, этот белобородый Старик, большой любитель велосипеда, встретившийся гонщику на одной из тренировок. Старик ехал на стареньком, дореволюционных времен велосипеде и крутил педали старательно и бодро.
«Вот чудак, — подумал Дик, догоняя его на своем легком «гончаке». — Наверное, какой-нибудь бывший чемпион».
Он ошибся. Старик не был чудаком и никогда не был велогонщиком. Он крутил педали, чтобы сохранить бодрость и здоровье и в глубокой старости. Но в шоссейных гонках он разбирался. Потому он и сказал Дику, что каждая долгая гонка на шоссе похожа на жизнь и невероятно трудно все предугадать и предусмотреть заранее.
В гонке следует думать до боли в висках. Очень важно в это время расходовать энергию мозга так же, как энергию мускулов. Путь от старта до финиша — это не только количество пройденных километров, а часть пульсирующей жизни. Особенно в гонке на шоссе, где практически нельзя разработать совершеннейшую тактику поведения. Любая тактика, заранее рассчитанная, — ничто, если в нее каждую минуту не вносить поправок. Перед стартом определяются лишь главные линии поведения спортсмена. Остальное он должен додумать в гонке, находя наиболее рациональные решения и без промедления осуществляя их.
Старик рассуждал с великой страстью. Дик слушал внимательно, хотя кое-что он постиг и сам после многих соревнований на треке. Он испытывал редкое для него возбуждение — интеллектуальное возбуждение.
— Длительное соревнование подобно жизни, — убежденно говорил Старик. — А что есть сущность человеческой жизни? Творчество! Твори, думай, фантазируй и работай, не зная усталости, — какое это наслаждение для разумного существа!
Дик не возражал. Правда, его смущала некоторая отвлеченность в рассуждениях Старика. Но все стало на место после слов Генриха Ибсена. Старик произнес их торжественным голосом. Как клятву:
Сначала Дик не совсем понял и даже удивился:
— Суд над собою? Как это так?
Старик разъяснил:
— Загляни в свою душу, когда ты творишь, когда идешь к благородной цели. Разве ты не видишь мешающих тебе троллей? С ними не прекращается бой в нашем сердце. И мы судим их, троллей, если побеждаем… Жизнь — это длинный путь, сложный путь. Человека подстерегают отчаяние, усталость, неверие в свои силы, эгоизм, страх, нерешительность, жажда покоя… У каждого из нас есть недостатки и слабости. Именно они тролли, которых нужно судить беспощадно и сурово. И недаром говорят, что самое трудное победить самого себя. То есть свои слабости.
…Над ними шумели деревья. Дремали на обочине их железные кони. Солнце уходило к горизонту, а Дик слушал, не зная, что разговаривает с ним один из величайших мудрецов земного шара — Циолковский. Об этом он узнал позже.
Дик никогда не забывал этой встречи. И навсегда остался благодарным Старику. Ведь именно в тот день он помял нечто очень важное. И безмерно далекий от него приз «Звездное колесо» стал ближе и доступнее. Своих соперников он победит! Не первый раз. Победит и самого себя. Устроит грозный суд своим слабостям, даст им решительный бой.
…Владислав Николаевич победил в гонке. Когда ему вручали «Звездное колесо», он увидел Циолковского и радостно кивнул ему. Старик подошел ближе. Но между ними встал юркий корреспондент.
— Расскажите, Соболев, о том, как вы победили.
— Долго рассказывать.
— А вы в двух словах.
Циолковский, приставив к уху ладонь, пытался услышать разговор. Дик, глядя на него, громко сказал:
— Двух слов мало, а вот в четыре уложусь.
— Пожалуйста.
— Я судил свои слабости.
Журналист, беспомощно улыбаясь, переспросил:
— Судил слабости? Это как?
Владислав Николаевич вывел мотоцикл с проселка на шоссе и плавно затормозил. На черном асфальте остался рубчатый след.
— Лиля, — сказал тренер. — Вы оставайтесь здесь, а я поеду дальше. Вы предупредите Акбара, что я его жду.
Лиля кивнула.
— Хорошо.
Владислав Николаевич сел на «Симсон», проехал с километр, остановился, поставил мотоцикл на подножку и стал ждать гонщиков. Посмотрел на часы.
— Они идут двадцать минут, — подумал тренер вслух и удивился. Ему казалось, что старт был дан давно, по крайней мере час назад.
Тренер поджег сухой кукурузный лист. Дым шел вверх. Воздух, казалось, застыл и был совсем неподвижен. Но если смотреть вдоль шоссе, можно видеть, как он струится над асфальтом, который вдали блестел, словно зеркало.
Скоро тренер заметил гонщиков. Он взял бачок с водой, велотрубку и приготовился. Он рассчитывал, что Акбар, предупрежденный Лилей, сумеет вовремя отстать от группы на пять-десять метров и будет идти по бровке. И он все ему передаст. Акбар быстро сунет бачок в крепление на руле и защелкнет на замок. Потом возьмет велотрубку и наденет ее на плечи. По расчетам тренера выходило, что это займет две или три секунды. Акбар отстанет от группы всего метров на тридцать и потом — рывком — догонит ее.
Конечно, гонщики могут заметить маневр Акбара и, как только он начнет отставать от группы, сделают рывок. Но ведь в группе есть Иван, Славка и Виктор. Они будут в это время лидировать и в случае необходимости расстроят замыслы соперников.
