Тигр, светло горящий - [7]

Однако она действовала быстро и тщательно. Не осталось ничего такого даже во множестве укромных уголков. Ничто не выдавало, чем была Шелира на самом деле. Пусть Бальтазар и его прислужники ищут избалованную принцессу – они будут искать напрасно.

«Пора».

Она закинула мешок на плечо и подошла к другой части стены, на сей раз у камина. Часть широкого изразцового камина отъехала в сторону, Шелира пригнулась и нырнула в проход.

Дел было много – а до рассвета оставалось слишком мало времени.

Глава 4 АДЕЛЬ

Когда все ушли, Адель снова забралась в теплую постель.

Ее обуревало смешанное чувство – мерзкий страх за самое себя, тревога за дочь и внучку – но вместе с тем и какое-то облегчение. Не потому, что долгое ожидание пришло к концу. Тут было что-то еще.

Много раз ей хотелось покинуть двор и полностью посвятить себя Храму, и теперь ее желание осуществится.. Через несколько дней, в худшем случае через неделю она станет сестрой Эльфридой по-настоящему. Адель исчезнет навеки, а с нею все тревоги и тяготы двойной жизни. Но цена будет ужасной.

«Ничто и никогда уже не будет как прежде».

Она повернулась на бок и подложила руку под голову. Ей захотелось плакать, оплакивать свой город, себя, своих родных. Как бы ни повернулись события, что-то будет утрачено. Кто-то утратит имущество, а кто-то и саму жизнь – солдаты Бальтазара, жаждущие битвы, которой не будет, выплеснут свой пыл здесь. Единственное, в чем можно быть уверенным, так это в том, что сдача без боя обойдется не так дорого, как сражение, если оценивать его в смертях и страданиях.

Правда, оставалась еще одна проблема. Возможно, сейчас по сравнению с надвигающейся на них бедой она казалась незначительной, но Адель должна была ее решить. И от этого в ее душе крепло чувство облегчения. Она знала, что Лидана недоумевает по поводу двойной жизни своей матери. Почему она просто не удалилась в Храм два года назад? Лидана не понимала, а Адель не хотела ей рассказывать о том, что правящая королева не способна быть даже мирской главой Храма. А уж Шелира в делах духовных, можно сказать, вообще ничего не смыслит.

«Милые мои... Как же рассказать вам так, чтобы вы поняли меня? Но как я могу отдать вам в руки то, чем вы не сможете руководить?»

Как всегда, от таких мыслей у нее перехватило горло, и на мгновение возникло ощущение, что она обманулась. Она отбросила это чувство. Лидана и Шелира есть то, что они есть, и никто не имеет права требовать, чтобы они обязательно были копией Адели в юности. И все же... Судя по хроникам, женщины Дома Тигра несли в себе нечто, что делало их истинными дочерьми Богини, и просто нечестно, если эта традиция прервется именно сейчас.

Но ведь именно так и обстоит дело. Ни королева, ни принцесса не годятся для того, чтобы взойти на трон рядом с алтарем. Это Адель поняла еще пять лет назад, когда они втроем выехали из города на охоту. Они ехали чуть впереди свиты, когда перед ними явился ангел. Адель ясно видела и слышала его, но Шелира сказала, что этот белый олень слишком красив, чтобы его убивать, и попыталась спугнуть его прежде, чем остальные охотники их догонят. Огорченный ангел удалился, а Адель подумала – вдруг то, что Шелира дочь ее сына, а не дочери, как раз и есть причина того, что она не увидела ангела таким, какой он есть? Но когда она спросила Лидану, она поняла, что ее дочь видела только яркий свет! И Адель с тоской поняла, что обе ее наследницы не способны увидеть посланников Богини. И как же они будут восседать на престоле перед алтарем, рядом с первосвященницей, когда они не способны увидеть то, что перед их глазами?

Она заворочалась в постели, поморщилась от боли в спине при слишком резком движении.

«Если бы я была погонщицей, то как бы я могла передать вожжи тому, кто не видит коней, не понимает их и даже не уверен в их существовании?»

Лидана и так с неохотой приняла мирскую власть в Мерине после смерти брата. Но уж когда речь заходила о делах духовных, это приводило ее в такое раздражение, что становилось ясно – скорее баран воспарит над шпилем Храма, чем духовная власть станет хоть немного привлекательной для новой королевы. Потому Адель, хотя и передала королевство Лидане, осталась мирской главой Храма. Она надеялась, что со временем Лидана переменит свое отношение к духовной власти, или вдруг у нее проснется к ней склонность. Но все оставалось по-прежнему. Когда приходило время для какой-нибудь храмовой церемонии, Лидана вела себя как мальчишка, которого заставили играть с младшими сестренками, то есть держалась напряженно, злилась и отчаянно жаждала оказаться где-нибудь в другом месте.

Но теперь ни у кого из них уже нет никакого другого места – Бальтазар об этом позаботится.

Печаль пронзила ее острой болью, на воспаленные глаза навернулись слезы. Вскоре все страшно изменится, а она не может предугадать, как и куда повернут события и чем все это закончится.

На мгновение ледяная рука страха стиснула ее сердце. Она уже не была властна над своей размеренной жизнью, которая текла так, как ей хотелось. Император Бальтазар был как прилив: ничто не остановит его, по крайней мере, сейчас. Она не боялась перемен, но всегда перемены в своей жизни подготавливала она сама. Теперь же это было не в ее власти. Она не могла ни влиять на события, ни предсказать исход.