Тигр спускается в долину - [3]

Конечно, я мог подыскать другой магазин с другим, менее мстительным начальником. Но почему-то я этого не делал. Мною завладела странная для меня мысль: свою работу я вдруг стал воспринимать как наказание за мои прегрешения, ошибки, слабости, это был какой-то неожиданный, но по своему закономерный итог всей моей предыдущей жизни. Хотя с другой стороны, если разобраться, то я не самый грешный грешник, по сравнению с некоторыми людьми, с которыми сталкивала меня судьба, можно сказать что почти праведник. И все же в том, что происходило со мной, была какая-то своя логика, то был какой-то необходимый этап к переходу в другое качество. Вот только когда совершится этот переход и что меня за ним ждет, я не ведал.

И все же даже эти мысли не могли прогнать ощущение, что мои силы на исходе. Кроме физического истощения, я все сильнее испытывал и нравственное, так как из моей ситуации не проглядывало никакого выхода. Сколько я буду отбывать эту каторгу: год, два? Но зачем нужна такая растительная жизнь. Не лучше ли застрелиться? Раз уж не повезло, так, может быть, стоит идти по этой дороге невезения до конца.

Кто знает, не исключено, что я так и поступил бы, кабы не дети.

Хотя моя материальная помощь им в силу ограниченности моих средств была минимальна, но она приходилось кстати. Правда я максимально урезал наши контакты, так как мне было стыдно появляться перед ними в своим новом обличьи. Они смотрели на меня испуганно, не пронимая, что же за катастрофа приключилась с их отцом?

Дни шли за днем и какая бы не была на улице погода мне казалось, что каждый день хмурый, дождливый и ветреный. И однажды я понял, что запас моих сил и терпения полностью истощился. Не знаю, какая муха укусила в тот день моего начальника, но он мне не давал просто ни минуты покоя. Он следил за каждым моими движением и как только я завершил одну работу сразу же приказывал взяться за другую. Как на зло ящики, что я перемещал по магазину, были один тяжелей другого, пот лил с меня Ниагарским водопадом, а мой мучитель беспрестанно подгонял меня. Для полной картины не хватало только плетки в его руках.

Честно говоря, я и сам не знаю, как все это произошло. После очередного окрика я уронил на его ногу пятнадцатикилограммовый ящик. Пермикин заорал во всю мощь своего горла, весь коллектив магазина сбежался на его вопль и не без злорадства наблюдал за этой выразительной сценой, так как никто его не любил. Я же полностью потерял над собой контроль и тоже орал на него, выплескивая ему в лицо всю накопленную за время работы ненависть.

– Ты уволен, негодяй! – прорычал Пермикин, по-прежнему держась за ушибленную ногу, для чего ему пришлось изогнуться почти как гимнастке.

Я плюнул на пол прямо перед ним и пошел к выходу. Хотя Пермикин должен был мне деньги за отработанные дни, мне было наплевать на них, я чувствовал лишь огромное облегчение, я покончил со своим рабством.

Однако дома эйфория быстро испарилась, я вновь оказался без работы и без денег. И все нужно было начинать сначала. Но я не сомневался, что повторится прежняя ситуация, вряд ли сильные мира сего сняли запрет на прием меня на нормальную работу.

Я лежал на кровати, предаваясь самым черным мыслям, которым не было ни конца, ни края. Мне кажется, что я задремал. По крайней мере я не сразу осознал, что подает голос мой телефон. За последнее время я почти отвык от звонков.

Я поднял трубку и услышал незнакомый мужской голос.

– Олег Владимирович, здравствуйте. Мне хотелось бы с вами поговорить.

– Кто вы?

– Сейчас это неважно. Но у меня к вам дело.

– Я не люблю играть в прятки. Если вы не скажите, кто вы, я не стану вас слушать.

– А мне кажется, что вы не в такой ситуации, когда ставят условия. Я бы на вашем месте не стал себя так вести.

Мой собеседник был абсолютно прав, с моей стороны ставить условия являлось совершенно непозволительной роскошью. Все равно что уголовнику требовать, чтобы его избрали в парламент. Но кто этот человек? А если меня хотят убить? Таких желающих за годы мои работы в органах накопилось немало.

– Хорошо, предположим, я готов с вами разговаривать. Что дальше?

– А дальше будет следующее. Через минут двадцать придет за вами машина, шофер позвонит с мобильного телефона. Вы спуститесь и поедите.

– Куда?

Голос в трубке неожиданно засмеялся.

– Не волнуйтесь, шофер знает. До встречи.

Ехать не ехать? Как в детской игре: если пальцы разных рук при сближении с закрытыми глазами встретятся, то ехать, если нет- остаюсь. Я закрыл глаза, сблизил пальцы, они соединились. Значит, я сажусь в эту машину. И больше я думать на эту тему не буду. Пусть случится то, как угодно судьбе. Все равно у меня нет выбора, вряд ли хуже моего нынешнего положения можно что-то себе представить. Разве что камера смертника. Да и то с этим можно поспорить.

Когда раздался звонок, я спокойно поднял трубку.

– Я жду вас у подъезда, черный «Мерседес», – сообщил шофер.

Судя по машине, крутые ребята. Тем лучше, по крайней мере скучно не будет.

Я вышел из квартиры, несколько секунд раздумывал, а стоит ли ее запирать на замок. Если мне не суждено в нее вернуться, то это лишь создаст дополнительные помехи для оперативников. Но затем все же закрыл ее на ключ.