The smile of the Digital God - [2]

Надо мной мерно пульсировали большие рубиновые цифры часов-проектора. Это очень удобно – только открыл глаза (если заснул в постели, а не где-то ещё), а текущее время, плюс почта, погода и тому подобное выведено на белый потолок, куда ты собственно и смотришь.

Цифры мигали. Нет, пульсировали.

Этот ритм совпадал с буханьем крови в моей голове.

Вчера я заснул в постели.

Похоже, не один.

Гудение. Тишина. Цифры.

12:34.

Соня я, вот кто.

Моё восприятие странно изменилось. Казалось, что я всё еще спал, но в то же время бодрствовал.

Я одновременно знал и не знал кто я. И почему я здесь.

Изображение, изображение захламленной квартиры было противоестественно чётким, гипертрофированным. Словно разрешение вдруг взяло и выросло раза в три. Я видел каждый блик на бутылке, каждую иголку на кактусе, каждый комочек пыли под закрытой дверью.

Видел детали.

Но не мог объединить их в целое.

На двери висел атлас мира. У него были мягкие, загнутые и помятые уголки.

Около холодильника стояло кресло.

Красные цифры стали вроде бы ещё ярче. Они манили меня. Кровь и свет стучали в моих ушах.

Не простое кресло.

Колёсики утопали в лохматом розовом ковре.

Мне надо туда – к креслу.

Я попытался встать, но это оказалось не так легко, как я думал. Ноги дрожали, эти белые пергаментные палки еле выдерживали мой вес. Я опёрся на кровать и встал. Двигался на автомате. Ритуальный утренний танец, голые ступни боязливо поджимаются, стараясь избежать острых предметов, которые как будто специально раскиданы ровным слоем по полу – куски пластика неясного назначения, синие всполохи бэ-эр дисков, стаканы, разлившие своё ядовитое содержимое. Оно разъедает ковролин. Коррозия.

Скретчи по радио.

Гул в моей пустой голове. В ней как будто проворачивался допотопный диск. Приливает кровь.

Бисеренки пота проступают на лбу. Вот же, блин…

Двигался я как сквозь вязкий прозрачный мазут, хотя казалось – всего каких-то жалких три метра до этого долбанного кресла… на полу я замечаю трусы.

Синие.

Вроде мужские.

Но мои ли?

По спине пробежал льдистый холодок… нет, я ничего не знаю. Мне нравился этот туман, обволакивающий сознание. Мне нравилось не думать по существу.

Да-да, не простое кресло – оно скорее напоминало странный гибрид электрического стула и такого специального, стоматологического кресла, с захватами для рук, ног, головы. Захваты блестели хромом. Синяя пористая тряпочка, накинутая поверх кресла сползла, а ножки и металлические детали переливались на свету… на обоих подлокотниках было по монитору, прикреплённому на вращающемся кронштейне.

Я не видел, были они включены или нет.

В подушке, у головного захвата, была дыра. Из неё на тряпку свешивалось множество проводов, соединённых в один.

Красные, жёлтые, белые, синие…

На конце этого большого провода был разъём.

Глядя на него, я подумал, что он похож на змеиную голову.

На скалящуюся змеиную голову.

Она словно смеялась.

Красное. Синее.

Провод бежал дальше в небольшую чёрную коробочку, на боку которой мигал зелёным светодиод, а из неё он выходил тоже черным и дальше вгрызался в общую розетку. Туда же была воткнута вилка холодильника.

Из-под тряпки виднелся кусочек грязно-белой обивки кресла. Почему-то глядя на него, мне вновь захотелось блевануть.

Но я не пошёл к креслу. Почему-то. Я пошёл к холодильнику, не раздумывая, как эти долбанные зомби из фильмов и игр.

Как приятно, когда тобой руководит кто-то другой.

Как приятно, когда ты не несёшь ответственности.

Как приятно, когда приказы и мысли поступают извне.

Я подошёл к холодильнику. Дрожь в ногах вроде бы прошла.

К магнитной прищёпке, изображавшей миленькую пятнистую корову, прицеплена записка.

«там – то, что тебе нужно. Возьми и съёшь. V»

Дисплей на дверце, кстати, был разбит вдребезги. Грустные кусочки оргстекла торчали как старческие зубы из его глубин.

Интересно, кто такой V? Или это победа?

Тебе просто говорят – делай, и ты делаешь. И никаких мечтаний. Никаких ненужных рассуждений и угрызений совести.

Мой желудок не очень лестно отозвался о перспективе поесть. Но я знал, что открыть холодильник нужно…

Мне и не нужно было представлять, что моя рука бесконечно-резиновая и на расстоянии многих километров от меня. Это так и было.

Самое хорошее в зомбировании заключается в том, что ты совершенно спокоен. Тебе не о чём волноваться. Это у кого-то другого болит голова, вздувшаяся от принятых решений.

Твоё дело – выполнять.

И не забивать свою голову всяким хламом.

Думать – вредно.

Вот я и не думал тогда. Я был чьей-то марионеткой, куклой на верёвочках, не лишённой, правда, кое-какого самосознания.

Так что, открывая холодильник, я и не думал находить там чьё-нибудь замороженное сердце или язык или, например, отрезанный хуй в банке.

Я даже не боялся.

Мой большой палец ложится на углубление в ручке фриджа. Я и не думал, что он не разрешит мне доступ.

Отпечаток совпал.

Я буквально слышал под кожей блестящий металл ручки.

Мимоходом заметил, что вся моя длинная-длинная рука покрыта большими, злыми и красными порезами.

Будто кто-то пытался вырезать некий садистский орнамент на моей коже. Но мне было, в общем-то, всё равно.

Мне надо было поесть.