The Man of Property — Собственник - [17]

He would not give way till he saw young Bosinney with an income of his own.	Он не уступит до тех пор, пока не убедится, что у Босини есть собственные доходы.
That June would have trouble with the fellow was as plain as a pikestaff; he had no more idea of money than a cow.	Ясно как божий день: Джун хватит горя с человеком, который не имеет ни малейшего представления о деньгах.
As to this rushing down to Wales to visit the young man's aunts, he fully expected they were old cats.	Что же касается ее скоропалительной поездки в Уэлс к теткам Босини, то он твердо уверен, что эти тетки препротивные старухи и больше ничего.
And, motionless, old Jolyon stared at the wall; but for his open eyes, he might have been asleep….	И старый Джолион, не двигаясь, смотрел прямо перед собой в стену; если бы не открытые глаза, он казался бы спящим…
The idea of supposing that young cub Soames could give him advice!	Подумать "только, что этот щенок Сомс может давать ему советы!
He had always been a cub, with his nose in the air!	Он всегда был щенком, всегда задирал нос!
He would be setting up as a man of property next, with a place in the country!	Скоро того и гляди станет собственником, построит загородный дом!
A man of property!	Собственник!
H'mph!	Хм!
Like his father, he was always nosing out bargains, a cold-blooded young beggar!	Весь в отца, только и смотрит, как бы обделать дельце повыгоднее, бездушный пройдоха!

He rose, and, going to the cabinet, began methodically stocking his cigar-case from a bundle fresh in.	Старый Джолион поднялся и, подойдя к шкатулке, размеренными движениями стал наполнять свой портсигар из только что присланной пачки.
They were not bad at the price, but you couldn't get a good cigar, nowadays, nothing to hold a candle to those old Superfinos of Hanson and Bridger's.	Сигары неплохие, и не так дорого, но по теперешним временам хороших сигар не достанешь, теперешние и в сравнение не идут с прежними. «Сьюперфайнос» от Хэнсона и Бриджера!
That was a cigar!	Вот это были сигары!
The thought, like some stealing perfume, carried him back to those wonderful nights at Richmond when after dinner he sat smoking on the terrace of the Crown and Sceptre with Nicholas Treffry and Traquair and Jack Herring and Anthony Thornworthy.	Мысль эта, как еле уловимый запах, унесла его в прошлое, к тем чудесным вечерам в Ричмонде, когда он сидел с послеобеденной сигарой на террасе «Короны и скипетра» вместе с Николасом Трефри, Трэкуэром, Джеком Хэрингом и Антони Торнуорси.
How good his cigars were then!	Какие хорошие сигары тогда были!
Poor old Nick!-dead, and Jack Herring-dead, and Traquair-dead of that wife of his, and Thornworthy-awfully shaky (no wonder, with his appetite).	Бедняга Ник! — умер, и Джек Хэрйнг умер, и Трэкуэр — жена в могилу свела, а Торнуореи сильно сдал за последнее время (ничего удивительного при таком аппетите).
Of all the company of those days he himself alone seemed left, except Swithin, of course, and he so outrageously big there was no doing anything with him.	Из всей компании, кажется, только он один и остался, конечно если не считать Суизина, а этот до того растолстел, что на него только рукой махнуть.
Difficult to believe it was so long ago; he felt young still!	Трудно поверить, что все это было так давно; он еще чувствует себя молодым!
Of all his thoughts, as he stood there counting his cigars, this was the most poignant, the most bitter.	Из всех мыслей, проносившихся в голове старого Джолиона, пока он стоял, пересчитывая сигары, эта была самая мучительная, самая горькая.
With his white head and his loneliness he had remained young and green at heart.	Несмотря на свою седую голову и одиночество, он сохранил молодость и свежесть сердца.
And those Sunday afternoons on Hampstead Heath, when young Jolyon and he went for a stretch along the Spaniard's Road to Highgate, to Child's Hill, and back over the Heath again to dine at Jack Straw's Castle-how delicious his cigars were then!	А те воскресные дни на Хэмстед-Хисе, когда молодой Джолион ходил вместе с ним на прогулку по Спэньярдс-Род на Хайгет, Чайлдс Хилл и обратно, снова через Хис, обедать в «Замок Джека Соломинки» — какие восхитительные тогда были сигары!
And such weather!	А какая погода!
There was no weather now.	С теперешней даже сравнить нельзя.
When June was a toddler of five, and every other Sunday he took her to the Zoo, away from the society of those two good women, her mother and her grandmother, and at the top of the bear den baited his umbrella with buns for her favourite bears, how sweet his cigars were then!	— Когда Джун была пятилетней крошкой и он ходил с ней через воскресенье в зоологический сад, забирая ее у этих добрейших женщин — ее матери и бабушки — и совал в клетку ее любимцам медведям булки, насажанные на конец зонтика, какие тогда были вкусные сигары!
Cigars!	Сигары!

He had not even succeeded in out-living his palate—the famous palate that in the fifties men swore by, and speaking of him, said:

Он до сих пор не утратил своего тончайшего вкуса — прославленного вкуса, который в пятидесятых годах люди считали мерилом и, заговорив о старом Джолионе, восклицали: