The Firm. История компании McKinsey и ее тайного влияния на американский бизнес - [90]

В разоблачительной статье, озаглавленной «Секрет McKinsey» и опубликованной в журнале BusinessWeek, журналист Джон Бирн предсказал, что фирма изберет первого директора-неамериканца, а затем назвал имена четырех возможных победителей – Кристиана Каспара из Скандинавии, Лукаса Мюлеманна из Швейцарии, Нормана Сэнсона из Лондона и Херба Хенцлера из Германии.[377] В борьбу вступил и Дон Уэйт, крестный отец работы McKinsey с финансовыми учреждениями США. Никто не снял своей кандидатуры. «Остались все, кроме Сэнсона, который был в McKinsey одним из наиболее “ориентированных на стоимость” партнеров, – рассказывал один из бывших партнеров фирмы. – Гупта вытеснил Сэнсона, и избравшей Гупту фирме предстояло узнать, на какой стороне спектра ценностей находится ее новый управляющий директор» (одной из побочных работ Сэнсона было комментирование международных матчей по регби на телеканале BBC по субботам. Считают, что Сэнсон способствовал прекращению грубости при игре в регби).

Другой партнер McKinsey сказал: «Дону не повезло: все понимали, что настало время избрать управляющим директором неамериканца. А у Гупты имелось преимущество: он одновременно и иностранец, и американец. Конечно, он индиец, но руководил чикагским отделением. В каком-то смысле очень похоже на Барака Обаму. В прошлом он много в чем отметился: присутствовал там-то и там-то, но не всегда везде, и это не оскорбляло. Голосовали ли мы за Гупту? Скорее, за наше представление о Гупте. К тому же он, ко всеобщей радости, не Херб Хенцлер».

Раджат Кумар Гупта родился 2 декабря 1948 года в Калькутте, второй из четырех детей в семье. В 1953 году семья переехала в Дели. Отец Гупты, журналист, боровшийся за независимость Индии, при англичанах сидел в тюрьме. Мать Гупты была директором школы Монтессори. Гупта лишился родителей, когда ему исполнилось 19 лет.

После учебы на инженера-механика в прославленном Индийском технологическом институте в Дели Гупту приняли в Гарвардскую школу бизнеса, которую он и закончил в 1973 году. Подобно многим выпускникам Гарвардской школы бизнеса, Гупта прошел собеседование в McKinsey, но работы не получил. Однако изобретательный Гупта упросил одного из гарвардских профессоров, имевшего отношения с McKinsey, замолвить за него словечко. После продолжавшихся целый день собеседований Гупте предложили работу младшего сотрудника в нью-йоркском отделении фирмы. В 1981 году Рон Дэниел сделал Гупту главой скандинавского отделения, а Глюк через девять лет – главой чикагского отделения фирмы. Коллеги считали Гупту воплощением послушания, и на протяжении большей части карьеры в McKinsey Гупта был типичным образцом идеального сотрудника фирмы. Обслуживая таких клиентов, как Kraft, Sara Lee и Procter & Gamble, Гупта предпочитал работать в тени, за кулисами. И будучи одним из наиболее известных американских руководителей индийского происхождения, он, в общем, оставался вне поля зрения общественности.

Получив высший пост в фирме, Гупта успешно сформировал себе имидж спокойного руководителя, действующего из-за кулис, избегающего авансцены, скорее Рона Дэниела, чем Фреда Глюка. Репортеру газеты Chicago Tribune Гупта сказал, что двумя персонажами, которые нравятся ему больше всего, были реформатор индуизма Свами Вивекенанда, живший в XIX веке, и мать Тереза.[378] В выступлениях Гупта часто цитировал хорошо известные стихи из древнеиндийского текста Бхагавад-Гиты. На самом деле различия между Гуптой, Дэниелом и Глюком менее прозаичны: Рон Дэниел был хорошо начитанным интеллектуалом, Фред Глюк – генератором огромной мощности, а в Раджате Гупте присутствовал несвойственный ни Дэниелу, ни Глюку антиинтеллектуализм, причем осознанный.

В рассказах партнеров о Гупте много культурных клише. Покойный чикагский директор Джоэл Блик сказал газете Tribune: «У Раджата очень восточная ориентация. Он делает сильный акцент на мудрости, а не на чистом интеллекте. Он понимает, что мудрость включает интеллект, как и другие аспекты жизни. Благодаря азиатскому происхождению он понимает деликатные, эмоциональные стороны людей лучше, чем западные руководители».

Ричард Эшли, бывший в то время членом комитета акционеров, а затем заменивший Гупту на посту руководителя чикагского отделения McKinsey, сравнивал Гупту с великими людьми. По меньшей мере отчасти такое сравнение было навеяно распространенными представлениями о личном стиле руководства, которого придерживался Гупта: Гупта избегал столкновений, но отстаивал свои убеждения. Эшли говорил: «По репутации и делам Гупта в фирме ближе всего к Марвину Бауэру. Бауэр внес постоянство подхода, которое двигало веру в ценности Джеймса О. Маккинси. Раджат – воплощение философии Марвина Бауэра».[379]

Но история пошла не совсем так.

Консалтинг в кубе

В свои лучшие дни Марвин Бауэр любил поговорить о том, сколько из 100 крупнейших компаний США стали клиентами McKinsey. К началу XXI века центр тяжести в таких разговорах сместился на весь мир. В 2003 году McKinsey утверждала: ее клиенты – 100 из 150 крупнейших компаний в мире.[380]

После Стратегической инициативы фирмы, выдвинутой в 1995 году, Раджат Гупта сформулировал новую задачу: «возведение 100 % в куб». С этого момента McKinsey стремилась уделять самой себе и миру 100 % усилий и 100 % времени. Звучат эти слова как пустая маркетинговая болтовня, но в то время такая формула послужила фирме полезным признаком, отличавшим McKinsey от конкурентов. Конкуренты, будь то Boston Consulting Group, Bain или Monitor, не могли делать такие заявления всерьез. А клиенты шумно требовали именно такого обслуживания.