ТХ4 - [6]

— «Нда,» — мысленно скривился я.

Зубчатое полотно было сильно сточено, более того, пила оказалась кое-где тронута ржавчиной. Подергав в тугую прилегающий к запястью браслет, я понял, что подсунуть что-либо между кожей и гаджетом не удастся. Перехватив ножовку поудобнее, я сделал пробный надпил. Вопреки уверенности, что у меня ничего не получиться, зубья полотна оставили довольно глубокие зазубрины на гладком металле.

— Нормально, — подбодрил я сам себя, после чего усилил нажим и тут-же сдавленно прошипел: — сука!

Перепиливая мягкий металл, я то и дело цеплял кожу, причиняя себе боль. Впрочем, эта боль не шла ни в какое сравнение с той болью, которую мне доводилось испытывать в школьные годы, когда куражащиеся одноклассники утверждались в своем превосходстве над толстым сверстником.

— Фух, — выдохнул я, стряхивая с «истерзанного» запястья остатки перепиленного браслета.

Покраснения и царапины, оставшиеся на коже, я обработал перекисью водорода, после чего перебинтовал руку. Повязка вышла кривой, справляться одной рукой было несподручно. Глянув на себя в зеркало, я лишь вздохнул. Вместо привлекающего к себе внимания браслета, на моей руке «красовался» белый бинт. Подумав, я стянул с себя футболку, заменив ее на рубашку с длинным рукавом, после чего наконец-то вышел из квартиры.

Роддом, в котором работала девушка, находился в соседнем районе. Перед главным входом ежедневно толпились будущие отцы, пройдя мимо, я зашел в здание через боковой проход. «Черная» лестница шла на самый верх, с отдышкой поднявшись на второй этаж, я прошел в дверь с надписью «только для персонала».

— Проходи, раздевайся, — стоило мне появиться в дверях лаборатории, как Оля тут же принялась раздавать указания: — сначала на кушетку, сделаем УЗИ, потом анализ крови, потом пункцию.

Встать за ширму, расстегнуть пуговицы, снять рубаку и лечь спиной на кушетку заняло от силы пару минут. Дождавшись, пока девушка намажет холодным гелем мой живот и начнет водить по нему прибором, я невольно задумался о том, как лучше начать неприятный разговор. В голову как назло ничего не приходило, так что и последующая процедура забора крови прошла штатно.

— Что с рукой? — обратив внимание на бинт Ольга, не дожидаясь ответа, предложила: — кто же так заматывает, сейчас перевяжу.

Не опасаясь вопросов, я спокойно наблюдал за тем, как девушка берет ножницы и отстригает бинт. Размотав криво намотанные слои, она на какое-то время замерла, после чего посмотрела на меня с удивлением. Сообразив, что что-то не так, я опустил свой взгляд на запястье. Там, где еще час назад были глубокие царапины, сейчас на коже ничего не было.

— Наговор делал? — предположила Оля, так как других разумных объяснений, зачем нужно наматывать на руку повязку, в ее голову не приходило.

— Народная медицина, — я не стал опровергать вполне «рабочую» версию, для верности посетовав на отсутствие результата: — один хер не помогло, как весил двести килограммов, так и вешу.

— Кстати! — пришедшая в голову девушки идея «вытеснила» странности связанные с повязкой: — давай я еще и твой вес буду измерять, знаешь, дополнительный параметр при корреляции биполярных данных в расчетах не помешает!

— Э, Оль, я больше не смогу к тебе приходить, — сочтя момент более чем удачным, я решился на давно откладываемый разговор.

— М, жаль, ну ладно, — расстроившись, девушка опустила глаза, но, справившись с собой, вновь посмотрела на меня: — спасибо что так долго приходил, все, с кем мне удавалось договориться, дольше пары месяцев не выдерживали.

— А что так? — несколько обескураженный тем, что оказывается был не единственным волонтером, поинтересовался я.

— Ну, люди как правило хотят получить результат уже сейчас, — встав со стула и убирая в стеклянный шкаф пробирку с кровью, пояснила Ольга: — но, чтобы разработать новое лекарство нужны годы и годы исследований целой группы ученых.

— На что же ты тогда рассчитываешь? — недоумевая, зачем ей тогда все это нужно, спросил я.

— Рассчитываю на математику, — непонятно ответила девушка, после чего с недемонстрируемым ни разу до этого момента энтузиазмом, продолжила: — традиционные методы исследований не подразумевают построения математических моделей. Компьютеры используются только как средства хранения данных. Максимум, на который хватило гибкости мышления замшелых профессоров, так это на признание достоверным сравнительного анализа данных, которые в свою очередь получаются исключительно натуралистическим путем! О том, чтобы создать математическую модель среды обитания микроорганизмов и производить исследования лишь меняя заданные условия, никто даже думать не хочет!

— Зачем же тебе тогда ген материал, если все исследования можно проводить в виртуальности? — отлично поняв, что она имела ввиду, удивился я.

— Затем, что проверка полученных выводов требует проведения опытов и для этого все-таки требуется иметь хоть какой-то минимум, который, кстати, я и получаю, делая пункцию жировых тканей, — под конец фразы Ольга вспомнила, что я отказался ей помогать, и сникла.

— В последний раз, извини, — подставляя левую ногу, из которой сегодня по оговоренному ранее плану должна была быть взята пункция, со вздохом произнес я.