ТХ4 - [40]

— До города довезешь, — безапелляционно заявил я Гоге, не испытывая никакого желания переться пешком.

Уличные фонари освещали спящий город мелькающими пятнами желтого света. На обратном пути Гога сидел, как будто набрав в рот воды. Я тоже не был предрасположен к общению, мне хотелось спать, а так же, почему-то, есть.

— Здесь останови, — решив, что окраина города перестала быть безлюдной и добраться отсюда до дома будет не сложно, указал я водителю на автобусную остановку у края дороги.

Вылезая из кабины, я обратил внимание на темную машину, притормозившую в сотне метров от высаживающего меня грузовика. Стоило Гоге отъехать, как машина тронулась с места, приближаясь к моей одинокой фигуре. Бежать или еще как-то проявлять страх, я счел чрезмерным. Я был уверен в себе, покрайней мере последние стычки давали мне уверенность в собственных силах.

— Ну что, жирный, вот мы и встретились, — из подъехавшей машины на меня смотрел Бита.

В голове мелькнули десятки идей, отметя которые осталась только одна, Спица меня зачем-то подставил.

— Что, денег на выбитые зубы подкинуть? — отсутствие переднего зуба и сколотый край второго, свидетельствовали о том, что вставленное в его рот дуло пистолета нанесло мужчине не только моральную, но и физическую травму.

— Пиздец тебе, — мгновенно придя в бешенство, бугай принялся выбираться из салона авто.

Если мужик думал, что я буду спокойно на это смотреть, то он сильно, очень сильно, ошибался. Пинок правой ногой в пассажирскую дверь почти застал Биту врасплох. Зажатый в его руке пистолет едва не выпал, в последний момент он все же сумел отдернуть руку. Сидевший на водительском месте, второй мужчина успел к этому моменту выскочить из салона и оказаться на проезжей части. Только вот чтобы прицелиться в мою присевшую на корточки фигуру, ему теперь требовалось оббежать вокруг капота автомобиля.

Перейдя в режим восприятия «форсаж», я дернул пассажирскую дверь на себя. Держащийся за нее же, но с внутренней стороны, Бита непроизвольно подался вперед, вываливаясь наружу из авто. Не умея особо бить, я постарался со всей силы ударить его в лицо, целясь между ухом и краем рта. Повстречавшись с моим кулаком, голова бугая трепыхнулась, глаза начали закатываться вверх, вооруженная рука ослабла.

Успевший к этому времени добежать до радиаторной решетки подельник Биты только-только принялся поднимать руку вверх для прицельной стрельбы. Использовав стойку пассажиркой двери как опору, я метнул свое тело вперед, стремясь попасть обеими ногами в живот противника. Проскользив спиной по капоту, я достиг цели, отбросив его на пару метров назад.

Упавший навзничь, парень странно замер, темное пятно медленно-медленно принялось расползаться по асфальту из под его короткостриженого затылка. Замерев, я попытался сообразить, что теперь делать. Анализ ситуации подсказывал, что произошедшее ничем хорошим для меня не закончится. Не смотря на то, что нападавших было двое и они были вооружены, для закрытия дела полиция вероятнее всего признает за мной факт превышения самообороны.

Подойдя в начале к одному, а затем и ко второму телу, я убедился, что пульс на яремной вене отсутствует. Валяющийся на тротуаре пистолет Биты привлек мое внимание. Потратив несколько секунд на принятие решения, я огляделся по сторонам, в мусорном баке автобусной останови виднелся целлофановый пакет.

Выдернув его из урны, я просунул в него руку, после чего поднял пакетом оружие. Вывернуть наизнанку, сложить, перехватить по удобнее, оказалось делом еще нескольких секунд. Появившаяся вдалеке на дороге машина сократила количество вариантов дальнейших действий. Отступив в тень стоящих вдоль тротуара деревьев, я оставил на проезжей части все как есть.

Темная легковушка с распахнутыми настежь передними дверями, одно тело, свесившееся из салона на полкорпуса лицом вниз, и второе, лежащее на спине с раскинутым в стороны руками. Впрочем, пистолет, так и оставшийся в руке подельника Биты, должен будет хоть немного «поднять» настроение полицейских, прибытие которых на место преступления должно будет произойти в ближайшее время.

Помня о кинологах, а так же десятке других способов обнаружить след покинувшего место преступления человека, я двинулся к ближайшей подворотне. Углубляясь в «хитросплетения» детских площадок, школьных территорий, помоек, микро скверов и трансформаторных будок, я старался не попадать под камеры видео наблюдения. Берущие с квартировладельцев деньги за безопасность, различные ТСЖ беспорядочно навешивали камеры на углы подотчетных им зданий. То, что разобрать в плохом черно белом качестве сохраненных данных что-либо будет сложно, меня не сильно обнадеживало.

Минут через десять блужданий сквозь дворы, я вышел к идущему параллельно покинутой улице широкому проспекту.

— «Так, теперь до утра продержаться, а потом уже не найдут», — не понаслышке зная, сколько людей каждое утро выходит из своих квартир, направляясь на работу, учебу и по делам, я не безосновательно рассчитывал затеряться в толпе.

Ночь тянулась на удивление медленно, ко всему прочему в голову начали лезть мысли о том, что я убил двух человек. Бьющий меня по бедру пакет с пистолетом, напоминал о том, что его давно пора было выбросить. Привыкший ко всему относиться инфантильно, я чувствовал, что на этот раз моя способность отстраниться от происходящего дает «слабину» и я все больше и больше нервничал.