Тейнквил - [33]

— Теперь ты готов попробовать, Бек? — спросил он.

Бек был готов. И у него был план, хотя он не поделился им с Рю. Когда они проснулись, он сказал ей, что знает, что делать, но лучше будет, если это пока что останется при нем. Ее реакция не должна выглядеть заранее подготовленной. Она должна доверять ему, даже если покажется, что он делает не то, что нужно. Он понимал, что было нужно делать. Никто в Параноре не знал точного местонахождения Пена или Грайанны. Если ему удастся обнаружить эту информацию, то она достанется им и только им.

Все это он шепотом объяснил ей, лежа в сумраке раннего рассвета, все еще опасаясь, что их подслушивают, настроившись не допустить ошибки, которая раскроет их истинные намерения.

Они вышли из покоев за Траунтом Роуэном, который повел их сначала по залу, а потом вверх по лестницам к холодной камере и магическим водам. Бек держал руку Рю, ощущая ее физическое присутствие и эмоциональную поддержку. Он смог прочесть ее чувства в этом прикосновении, в силе, с которой она сжимала его руку. Он заряжался от этого. Он спокойно разговаривал с друидом, спрашивая, нет ли свежих известий, не вернулись ли воздушные корабли, проводившие поиски его сестры и сына, хороший ли будет день. Он говорил Траунту Роуэну, что их спальные покои оказались выше всяких похвал, что за последние недели это было самое лучшее из того, где им приходилось ночевать. Он также похвалил пищу. Он говорил, чтобы успокоить Рю. Он говорил, чтобы успокоиться самому.

— Шейди готова, — сообщил ему Траунт Роуэн, когда они прибыли на место, и Бек понял, что это было предостережением, чтобы и он тоже был готов.

В холодной камере было действительно холодно, поскольку ночь совсем недавно уступила место утру; холод ночи по–прежнему ощущался здесь. Бек невольно поежился, когда входил в это помещение, ссутулив плечи от внезапного изменения температуры. Шейди а'Ру стояла в стороне, глядя в окно на рассвет, ее широкие плечи покрывал алый плащ, который доходил до самого пола. Когда она повернулась, он заметил застежку, прикрепленную на плече, на которой был нанесен герб ордена друидов; он тут же узнал эмблему Эйлт Друин. Она ярко вспыхнула, когда на нее упал луч света, и Беку показалось, что в то же время он заметил отражение сурового блеска глаз Шейди.

— Мы с нетерпением ждем начала, Бек, — небрежно сказала она, кивая Рю, но не говоря с ней. — Достаточно ли ты отдохнул?

— Да, — заверил ее Бек. — Начнем.

Она пригласила его встать рядом с ней у чаши. Бек приблизился и взглянул в кружение темно–зеленых вод, увидев колебания на их поверхности, у которых, казалось, не было никакого заметного источника. Какое–то время он изучал их, затем выжидательно посмотрел на Шейди. В это же момент он заметил Джеранда Серу, стоявшего позади и немного в стороне, в той части комнаты, что скрывалась в тени. Он начал гадать, сколько еще человек скрыто где–нибудь в этой камере. А также, удастся ли ему обмануть их всех.

— Ты уже понимаешь, что делают магические воды, — сказала Шейди. — Если ты сможешь воспользоваться своей магией, чтобы связаться с их импульсами, то сумеешь перейти видимые пределы и достичь более всеобъемлющего понимания. Я надеюсь, что ты расширишь эти пределы настолько, что твоя магия дотянется до твоей сестры и, возможно, до вашего сына. Любой незначительный след, любая зацепка, выявленная при этом, может оказаться весьма полезной.

Полезной для кого? подумал он. Но ничего не сказал, только кивнул в ответ.

— Не могли бы вы немного отойти от меня? — попросил он.

Все, включая и Рю, отодвинулись от чаши, давая ему необходимое пространство. Он сделал глубокий вдох и закрыл глаза, концентрируясь. Он успокоился, сосредоточился и растворился в глубокой тишине, воцарившейся в этом помещении. У него будет всего один шанс, и если он окажется недостаточно убедительным, то окажется в самой худшей беде за всю свою жизнь. Это ведь друиды, напомнил он себе, наверное, уже в сотый раз. Не так–то легко обмануть друидов, когда дело касалось магии.

С другой стороны, никто из них не обладал или не до конца понимал магию песни желаний. Это было его преимущество, если у него вообще оно было.

Он подождал, пока не услышал в этой тишине свое дыхание, затем призвал магию. Он начал с низкого напева, мягкого, шелковистого звука, который напоминал шепот ветра, скользящего в ветвях деревьев. Он направил его в уединенное место и позволил ему наполнить себя теплом. Холодная камера уменьшилась, а затем исчезла. Его концентрация оказалась настолько полной, что окружавшие его люди тоже исчезли. Он остался один, растворившись в себе и своей магии.

Когда он снова открыл глаза, то увидел только чашу перед собой. Он вытянул руки и распростер их над темно–зелеными водами, едва не касаясь странной ряби, которая нарушала безмятежную поверхность. Он медленно начал двигать руками, контролируя поток магии из своего тела. Он наблюдал за реакцией вод, когда первые нити магии коснулись их поверхности. Он ощутил их трепет на это прикосновение.

Потом он ускорил свои действия, обволакивая магические воды широкими взмахами, стараясь выявить любые признаки Грайанны или Пена. Присутствие последнего почти сразу же раскрылось ему, настолько сильной оказалась связь между ними. В этом Шейди была права; их совместное пользование магией являлось мощной связью. Однако не проявилось никаких признаков его сестры. Он продолжил поиски, посылая магию песни желаний глубоко в эти магические воды, по всей решетке силовых линий, пересекающих Четыре Земли, просеивая отклики, прощупывая карту. Медленными круговыми движениями он перемещал свои руки во всех направлениях, ко всем местам, куда она могла отправиться.