Тетя Ася, дядя Вахо и одна свадьба - [45]
Нина, глядя, как две женщины в возрасте, в обтягивающих черных майках со стразами, с огромными сумками, блестящими на солнце от обилия украшений, давали интервью про певцов, думала, что ее родной город – удивительное место. Раньше этого кафе здесь не было. И сложно было даже представить, что на этом пятачке построят театральную сцену, поставят столики и будут предлагать французскую выпечку. Спасибо, что кофе оставили «нормальный», трех видов – сладкий, средний и несладкий совсем. Как рассказала Нине официантка, на этой сцене выступают самые знаменитые певцы, билет очень дорого стоит, но местные жители приходят, садятся прямо на улице или заходят к соседям и слушают «бесплатно».
Нина зашла в туалет, для чего нужно было подняться на второй этаж здания, и долго стояла в кабинке, наслаждаясь видом из окна. Только в туалете может быть такой вид. Из огромного, ничем не занавешенного окна во всю стену были видны и церковь, и сцена, и столики, и кусок неба, которое опять поменяло свой цвет, и часы на башне, построенной недавно, для красоты…
Она вышла из кафе и побрела по улице. Навстречу ей шла женщина, которая толкала перед собой тележку. На тележке лежали веники. Нине пришлось сойти с тротуара, чтобы дать женщине проехать. Но вдруг она увидела маленький веничек, почти игрушечный, который был примотан к ручке тележки.
– Простите, – окликнула женщину Нина.
– Что?
– А можно купить у вас этот веник? – Нина показала на тот, маленький.
– А ты кто? – строго спросила женщина.
– В каком смысле? – Нина уже пожалела, что поддалась порыву.
– Прости, – улыбнулась ей женщина, извиняясь за свой тон. – Это моя дочь сплела. Первый веник на продажу. Дочка в пятом классе учится. Отличница. Я ей пообещала, что веник отдам только в хорошие руки. И расскажу, кто купил.
– Меня зовут Нина. У меня в детстве был точно такой же веничек. Мне мама подарила на день рождения, – сказала Нина.
– А мама жива? – Женщина спрашивала, как будто заранее знала ответ.
– Нет, умерла, – ответила Нина.
– Ты на кладбище берешь?
– Нет, что вы! Просто увидела и захотела купить! Вот еще ложки купила. Такие, как у меня были в детстве. Только все потерялись. Мама их очень любила, в магазине продавались точно такие же. Я тут в гостях. К подруге на свадьбу приехала.
– Хорошо, я продам тебе, – кивнула женщина, подумав, – только при одном условии.
– Каком?
– Что ты не понесешь его на кладбище, а будешь хранить для своей дочери.
– У меня нет детей.
– Я знаю, это видно. Но будут. И ты отдашь его своей дочери. Это хорошая примета. Если веник купит женщина для дочки, тогда и у моей дочки все будет хорошо. Иначе не продам.
– А если у меня не будет детей?
– Как это «не будет»? Ты больна, что ли? Проблемы? По-женски? Я этого не вижу в тебе. Ты здорова.
– Да, здорова, только мужа нет.
– Про мужа не знаю, но дети у тебя будут. Обязательно. Как это женщина без ребенка?
– Так бывает…
– Не бывает. Это все ваши московские штучки. У женщины должен быть ребенок. И у тебя будет. Что я дочери скажу? Или меня глаза обманывают?
– А как вы узнали, что я в Москве живу? И что ребенка рожу? Вы по веникам гадаете?
– Нет, не продам тебе, иди, куда шла, – обиделась женщина. – Ты уже себя отрезала. И некому тебя на путь наставить. Сама лучше всех знаешь. Только я тебе скажу вот что… Слушай, что говорят старшие. И вся твоя суета от страха. Прогони страх и не вырывай корни, тогда все будет так, как я тебе сказала.
– Послушайте, вам же нужно продать веники, а я хочу купить, так в чем проблема? – В Нине заговорила раздраженная столичная жительница.
– До свидания, иди, куда шла, – сказала строго женщина.
Нина смотрела, как женщина катит свою тележку, а веничек, сшитый неловкими, но старательными девичьими пальчиками, неровными стежками, привязанный бантиком к ручке, уезжает от нее. Она ведь помнила, как мама подарила ей точно такой же, и тоже купила его у женщины случайно. Та долго спрашивала – для кого веник? И, только узнав, что веничек – для девочки пяти лет, дочки, умницы и красавицы, согласилась продать.
Нина уже чуть не плакала.
– Пожалуйста, подождите, – окликнула она женщину.
Та остановилась.
– Пожалуйста, продайте мне веник. Очень вас прошу. У меня такой же был в детстве. А мама уже умерла. Я приехала домой и только вчера была на кладбище. Там все заросло.
– А землю соленой водой поливали? – деловито осведомилась женщина.
– Поливали, но все равно рубить пришлось.
Женщина кивнула.
– Пожалуйста, я вас очень прошу. У меня ведь почти ничего не осталось из детства, от мамы. Я все крестной отдала. Даже палочку для косточек. Но я обязательно рожу дочку. Я уже держала ребенка на руках. Соседка попросила. Девочке два месяца. Знаете, она у меня даже не плакала. А завтра свадьба у моей подруги. Даже не подруги, мы в школе за одной партой сидели. И вдруг она меня пригласила. Вот я и приехала. И все сразу навалилось. Столько событий. И воду не дают. Вчера из-за дождя не было.
– Да, у нас тоже не было – «старая» вода. В пять часов только дали, – кивнула женщина.
Нина понимала, что рассказывает бессвязно, сумбурно, что понять хоть что-то из ее речи невозможно. Но женщина, казалось, все понимала, и для нее все было логично. Так, как должно быть.
С момента выхода «Дневника мамы первоклассника» прошло девять лет. И я снова пошла в школу – теперь с дочкой-первоклассницей. Что изменилось? Все и ничего. «Ча-ща», по счастью, по-прежнему пишется с буквой «а», а «чу-щу» – через «у». Но появились родительские «Вотсапы», новые праздники, новые учебники. Да, забыла сказать самое главное – моя дочь пошла в школу не 1 сентября, а 11 января, потому что я ошиблась дверью. Мне кажется, это уже смешно.Маша Трауб.
Так бывает – тебе кажется, что жизнь вполне наладилась и даже удалась. Ты – счастливчик, все у тебя ровно и гладко. И вдруг – удар. Ты словно спотыкаешься на ровной дороге и понимаешь, что то, что было раньше, – не жизнь, не настоящая жизнь.Появляется человек, без которого ты задыхаешься, физически не можешь дышать.Будь тебе девятнадцать, у тебя не было бы сомнений в том, что счастье продлится вечно. Но тебе почти сорок, и ты больше не веришь в сказки…
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!
В этой книге я собрала истории – смешные и грустные, счастливые и трагические, – которые объединяет одно – еда.
В центре романа «Нам выходить на следующей» – история трех женщин: бабушки, матери и внучки, каждая из которых уверена, что найдет свою любовь и будет счастлива.
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
В книге публикуются русские волшебно фантастические сказки, записанные в разные годы, начиная с прошлого века и до наших дней, на территории Западной, Восточной Сибири и Дальнего Востока. В работе кроме печатных источников использованы материалы, извлеченные из архивов и рукописных фондов, а также собранные отдельными собирателями. К каждой сказке имеется комментарий, в конце книги даны словарь малоупотребительных и диалектных слов, указатель собственных имен и названий, топографический и алфавитный указатели, списки сказочников и собирателей.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.
Мама все время рассказывает истории – мимоходом, пока варит кофе. Истории, от которых у меня глаза вылезают на лоб и я забываю про кофе. Истории, которые невозможно придумать, а можно только прожить, будучи одним из главных героев.
Эта книга – сборник повестей и рассказов. Все они – о семьях. Разных – счастливых и не очень. О судьбах – горьких и ярких. О женщинах и детях. О мужчинах, которые уходят и возвращаются. Все истории почти документальные. Или похожи на документальные. Жизнь остается самым лучшим рассказчиком, преподнося сюрпризы, на которые не способна писательская фантазия.Маша Трауб.
Я приехала в дом, в котором выросла. Долго пыталась открыть дверь, ковыряясь ключами в дверных замках. «А вы кто?» – спросила у меня соседка, выносившая ведро. «Я здесь живу. Жила», – ответила я. «С кем ты разговариваешь?» – выглянула из-за двери пожилая женщина и тяжело поднялась на пролет. «Ты Маша? Дочка Ольги?» – спросила она меня. Я кивнула. Здесь меня узнают всегда, сколько бы лет ни прошло. Соседи. Они напомнят тебе то, что ты давно забыл.Маша Трауб.
Любая семья рано или поздно оказывается на грани. Кажется, очень просто перейти незримую черту и обрести свободу от брачных уз. Или сложно и даже невозможно? Говорить ли ребенку правду? Куда бежать от собственных мыслей и чувств? И кому можно излить душу? И, наконец, что должно произойти, чтобы нашлись ответы на все вопросы?