Тэтчер: неизвестная Мэгги - [88]

Тут и возникли сложности.

– Основная проблема заключалась в том, что в моем окружении не было человека, которому я могла бы доверять полностью и который смог бы сохранить мое наследие, – признается потом Маргарет.[652]

Выбор преемника едва не превратился в фарс. Считалось, что у Тэтчер есть две потенциальные кандидатуры – Дуглас Хард и Джон Мейджор. Маргарет отдавала предпочтение второму. Но если отбросить личные симпатии и взглянуть на ситуацию беспристрастно: мог ли Мейджор (или Хард) в самом деле продолжить преобразования, начатые «железной леди» одиннадцать лет назад? К сожалению, ответ был отрицательный. И Маргарет, какие бы чувства ее ни переполняли, не могла это не понимать. Именно поэтому она первое время не объявляла кандидатуру преемника. И что самое поразительное, в какой-то момент даже думала сделать ставку на своего главного противника Майкла Хезелтайна.

Но последнего не произошло[653]. Ставка была сделана на Мейджора, и на повторных выборах 27 ноября он одержал победу. В тот день преемник Тэтчер набрал 185 голосов, Хезелтайн – 131, Хард – 56. Забавно, но Джону потребовалось для победы на 19 голосов меньше, чем его предшественнице. И самое удивительное, ему не хватало именно двух голосов[654], чтобы одержать окончательную победу. Но, в отличие от случая с Тэтчер, два голоса уже не сыграли принципиальной роли, так как и Хезелтайн, и Хард объявили, что полностью поддержат своего соперника в случае третьего раунда.

Пройдя через внутренние помещения на Даунинг-стрит в резиденцию канцлера казначейства, расположенную в соседнем комплексе зданий, Тэтчер лично поздравила нового премьер-министра Соединенного Королевства.

– Случилось то, о чем я мечтала уже давно. Теперь будущее определенно.[655]

Маргарет хотела выйти с ним на публику, но ей тактично намекнули, что это неблагоразумно. Настал его «звездный час», и будет гораздо лучше, если Мейджор выйдет один.

Еще никогда боль от потери власти не была настолько ощутимой. Фотокамеры запечатлели отрешенное лицо экс-премьера: Мэгги с сожалением и горечью наблюдала за тем, как ее протеже купался в первых лучах национальной славы.

Чувство разочарования было сильнее и оттого, что для Тэтчер Мейджор был совершенно не тем, кому она согласилась бы добровольно передать власть.

– Основная беда консервативной партии заключается в людях, подобных Джону, – признается она Харду спустя несколько лет.

– Почему же вы передали ему власть? – удивился Дуглас.

– Потому что Мейджор был лучшим в этой скудной компании! – как-то обреченно ответила Маргарет.[656]

Аналогичных взглядов придерживался и ее супруг. В своем первом, последнем и единственном полноценном интервью, данном собственной дочери в октябре 2002 года, Дэнис назвал Мейджора «отвратительным премьер-министром».

– Было бы лучше, если бы он проиграл всеобщие выборы еще в 1992 году. Ему далеко до Мэгги, которую я считаю лучшим премьером со времен Уинстона Черчилля.[657]

Перед тем как окончательно покинуть Даунинг-стрит, Тэтчер пригласила на ланч наиболее верных помощников из «старой гвардии», а вечером организовала прощальный обед для всего штата знаменитой резиденции, включая уборщиков, секретарей, телефонисток, водителей и поваров.

– В шестьдесят жизнь только начинается! – подбадривала она себя.

Теперь уже бывший штат сотрудников преподнес ей в качестве подарка первое издание стихотворений Редьярда Киплинга и небольшой радиоприемник.

– В какой бы точке мира вы ни находились, у вас всегда будет возможность вступить в спор с Би-би-си, – заметил один из присутствующих.[658]

Спустя несколько дней Маргарет покинула легендарный особняк. Они с Дэнисом медленно прошлись по знакомыми комнатам, словно прощались со своим прошлым. Маргарет остановилась у портрета Уинстона Черчилля. Тридцать пять лет назад он покинул Даунинг-стрит. Оставляя страну на рубеже эпох, на пороге экономического кризиса и краха империи, Черчилль уходил как исполин. Пред ним преклонялись народ, члены его собственной партии и оппозиция. Маргарет же, реанимировавшую экономику и превратившую Британию в Великобританию, покинули собственные сторонники. Где она ошиблась? В чем промахнулась? Почему с ней обошлись так несправедливо?

Возможно, ей не хватило человечности? Или она уступала в масштабе личности своему великому предшественнику и кумиру? Быть может, Маргарет просто оказалась в другой исторической эпохе среди других исторических персонажей? Поколениям еще предстоит разгадать эту головоломку.

А пока Тэтчер покидает апартаменты первого министра королевы и выходит под вспышки фотокамер на Даунинг-стрит. Все та же улица, расталкивающие друг друга фотокоры и блики объективов, как и в тот счастливый майский день 1979 года. Только сегодня вместо ожидания чуда воздух пропитан смесью почтения и горечи к павшему титану.

Дэнис останавливается у порога.

– На три шага позади, старина, – как любил он повторять в более веселые времена.

Маргарет идет вперед, к специально установленным микрофонам. Через несколько секунд окружающее пространство заполняет ее мягкий, бархатный голос:

– Леди и джентльмены! Мы покидаем Даунинг-стрит последний раз после одиннадцати с половиной замечательных лет. И мы рады, что оставляем Соединенное Королевство в состоянии гораздо лучшем, чем то, в каком оно находилось одиннадцать с половиной лет назад…