Тет-а-тет с отражением - [3]

Сзади подбежал Некит, и толкнул меня локтем в бок. Быстро сообразив, я понял намек, и лукаво улыбнувшись, сказал:

— Но ее здесь нет.

— Все вы парни такие! — театрально закатила глаза девушка.

— Ой, кто бы говорил, парня из армии дождаться не можете! Ладно, — краем уха я уловил начинающуюся знакомую мелодию — можно пригласить вас на танец?

Ада окинула меня изучающим взглядом, и, выждав пару секунд ответила:

— С удовольствием!

За столом я не мог отвести глаза от этой девушки. Я любовался Адой как чем-то совершенным и божественно прекрасным, что-то в ее внешности манило, притягивало и не хотело отпускать. Даже в полумраке задувая свечи праздничного торта, я смотрел на нее. И за вечер больше ни разу не вспомнил о бедной Наташке, которая лежала с гипсом в больнице. Ада обвораживала, я постепенно осознавал, что ее красота губительна. И как я ее раньше не замечал? Слепец. Я старался быть ближе к ней, я напрягал все свое остроумие, что бы показаться интересным. Я просто ощущал себя ребенком. Большим влюбившимся ребенком. В очередном медленном танце, она прошептала мне на ухо:

— Извини что я сегодня без подарка.

— Это неважно, — ответил я, отвлекаясь от запаха ее волос, — главное, что ты сейчас здесь.

— Да ты влюбился в меня, признай. — Ада откинула голову и посмотрела мне прямо в глаза. — Я сама без ума от тебя.

— Какая откровенность и такая уверенность.

— Тогда скажи, глядя мне в глаза, что я не права.

— Но у меня есть девушка, и я люблю ее. — неуверенно начал я.

— Миф, иллюзия, твое сердце стонет и тоскует по мне. Я вижу это. Ты забудешь ее. Рано или поздно. Со мной или без меня. Твоя жизнь скучна и однообразна, как у миллионов смертных. Я могу подарить вечность… — на уголках ее губ заиграла игривая ухмылка.

— Ох, ну не надо. — Обхватив ее покрепче и прижав к себе, продолжил. — Какая ты коварная.

— Стерва.

— О да. Вечность, интересно, что взамен?

— Ты.

— Ты и Я навеки? Звучит заманчиво. — Выпитое спиртное било в мозг, и я поддался ее игре. Я не мог отказать. Забыв свои принципы, я принял правила чужой игры, с чужими правилами, и неизвестными последствиями. Хотя на последствия мне уже было все равно. Сейчас я мог умереть за нее. Я не думал, я желал.

— Соглашайся.

— Я весь за.

Она взяла меня за руку и повела сквозь толпу, друзья оглядывались, подмигивали и кивали в знак уважения. Мы зашли в какое-то полуподвальное помещение с тусклым светом. Похоже, что это была подсобка. Вокруг валялось множества картонных коробок и тряпок. Ада закрыла дверь на засов. Удивительно, но комната была звуконепроницаемой. Звуки музыки испарились, растаяли в этой давящей тишине.

— Что дальше? — спросил я.

— Так ты согласен? Ты хорошо подумал?

— А что тут думать? Вечность падает предо мной на колени. Ты будешь со мной. А значит, какая разница…

Ада стала расстегивать блузку.

— Боишься? — спросила она?

— Чего? — с наигранной храбростью ответил я.

— Мне Эльдар сказал, что ты еще девственник.

— Козел! — я ринулся, было искать Эльдара, но она схватила меня за руку.

— Не стоит. Не важно. Это мелочи. — Ее губы коснулись моих, я не сопротивлялся. Да и надо ли было? Нормальный человек, слушая меня, скажет, что конечно нет, но этот день я впоследствии проклинал.

Упала моя рубашка, следом за ее юбкой. Расстегивая брюки, я остановился.

— Не волнуйся. У меня не бывает залетов. По стечению обстоятельств я не способна иметь детей, если это случится, значит, это чудо, Судьба. — Я поверил. Больше мне ничего не требовалось.

Наши тела упали на пустые коробки. Сложно описать все то, что я тогда чувствовал. Я помню лишь то, что наши тела слились воедино. Все стало размытым. Проснулся страх, но его прогнал инстинкт. Эйфория, экстаз. Все прервал укус в шею. Я не принял значения, мало ли что вытворяют девушки в порыве страсти. Но я слабел, лаская ее тело, я понимал, что с каждой минутой все труднее владею собой. Я устал, клонило в сон. Странно, но мне казалось, что я стал трезв как стеклышко. По плечу текла кровь. Она целовала рану, всасывая красную жидкость моего тела. Потом я потерял сознание.

Не чувствуя боли я проваливался в темноту. Что-то во мне изменилось, стало другим. Навсегда… навечно. Я ощущал холод, но не мог открыть глаза и пошевелить своим телом. Оно отказывалось подчиняться. Мысли были ясными, но они сбивались и путались, сплетаясь в клубок ахинеи. И снова пустота…

Потом я открыл глаза.

— Что случилось? — спросил я.

— Ничего, ты просто заснул. Все в норме. Как себя чувствуешь? — Ада, уже одетая сидела возле меня.

— Сколько я спал?

— Около часа, не больше.

— Все нормально, только шея ноет. — Рукой я провел по укусу, ощутив лишь еле заметный и едва ощутимый шрам.

— Одевайся, тебя там люди заждались, наверное. Ты принц этого вечера.

— А то, что было между нами…

— Не воспринимай так близко к сердцу…

— То есть как? Любовь прошла?

— Конечно нет, дурачок, я никому тебя не отдам. Никогда. — Ада наклонилась и поцеловала меня.

Я потерял голову. Я был счастлив. Мне было хорошо. Я ощущал себя обновленным, бодрым, полным сил. Перевалило за полночь, и веселье стало постепенно сворачиваться. Все стали расходиться. Приехал отец, проверить как мы, и расплатиться с управляющими. Я пошел провожать Аду. Сентябрь. Бабье лето. Я очень люблю это время года. Ни холодно, ни жарко. Мы шли и разговаривали. Ни о чем. Такое бывает. Мы держались за руки, и я ощущал прохладу ее ладони.