Тестостерон Рекс. Мифы и правда о гендерном сознании - [6]

. В наши дни, например, в опросах регулярно просят указать “ваш гендер”, хотя ожидается, что ответ будет основан на том, имеет ли человек влагалище или пенис, а не на том, каковы его гендерные психические качества или предпочтения. Клерк, рассматривающий ваше заявление на открытие кредитной карты, не оценит, если вы, вместо того чтобы поставить галочку в одном из квадратиков, пуститесь в рассуждения, что в каком-то смысле ваш гендер мужской, а в каком-то не менее важном аспекте женский. Сдвиг в использовании лишил слово “гендер” его изначального значения и функции³. Теперь вместо него феминистские ученые используют термин “пол/гендер” или “гендер/пол”, чтобы подчеркнуть, что, когда вы сравниваете два пола, вы всегда смотрите на результат смешения биологического пола и социальных гендерных конструктов⁴. Но хотя это вполне разумно (как я покажу в главах 4 и 6), это не слишком благоприятствует легкому чтению. По этой причине я использую “пол”, когда описываю сравнения, основанные на категориях биологического пола, и “гендер”, когда обращаюсь к социальным атрибуциям.

Моя вторая жертва научной педантичности ради лучшей читабельности – использование слова “промискуитетный” (вместо таких более специфических и точных терминов, как “полигинный”, “экстрадиадическое спаривание”, “полиандрический” и “множественное спаривание”), пусть этот термин недолюбливают в эволюционной биологии⁵. Хотя “промискуитетный”, “неразборчивый” – весьма оценочный термин, в данной книге он не несет никакого морального осуждения. Даже в рассказе о разнузданных птичках песочниках в главе 1⁶.

Часть первая Прошлое

Глава 1 Занимательные мушки

В далеком и туманном прошлом, в котором теряется история моих свиданий, я встречалась с мужчиной, ездившим на “мазерати”. Я проговорилась об этом маме, и она ответила неестественно бодрым тоном, что использует всякий раз, когда, из уважения к моей формальной взрослости, хочет скрыть свою убежденность, что мое поведение неумолимо влечет меня к катастрофе. “Надо же, «мазерати»! – воскликнула она. – А у него много подружек?” У этого толстого намека интересная научная история. В середине прошлого века британский биолог Ангус Бейтмен провел серию экспериментов на плодовых мушках. Они стали рогом изобилия для заявлений о психологических различиях, которые возникли в процессе эволюции между мужчинами и женщинами. Если вы когда-нибудь слышали мнение, что мужчины водят “мазерати” по той же причине, по которой павлины отращивают пышные хвосты, знайте: это отголоски того самого эпохального исследования. Оно было вдохновлено дарвиновской теорией полового отбора – спорной концепцией в его общепринятой теории естественного отбора. (Естественный отбор – это процесс, в котором частота разных версий наследуемого признака меняется со временем, так как некоторая степень его выраженности приводит к большему репродуктивному успеху особи среди ей подобных.) Теория полового отбора была отчасти попыткой объяснить загадку, почему самцы некоторых видов экстравагантно пестрые, словно хвост павлина. Эти явления требовали объяснений, так как не вписывались в дарвиновскую теорию естественного отбора. В конце концов, если главная цель вашей жизни – постараться, чтобы вас не съело другое животное, то длинные, яркие, развевающиеся на ветру перья хвоста – не лучшее приобретение.

Дарвиновское объяснение опиралось на подробные наблюдения за животными и их брачными играми. Как написал журналист Nature о том периоде в истории, “несмотря на репутацию викторианской эпохи как ханжеской… оставалось мало уголков мира, где токующие животные могли избежать дотошного натуралиста”¹. Эти полевые исследования подвигли Дарвина написать в “Происхождении человека и половом отборе”, что причина отличий мужчин от женщин

…похоже, заключается в том, что самцы почти всех животных имеют более страстную натуру, чем самки. Поэтому именно самцы сражаются друг с другом и усердно красуются перед самками².

Касательно борьбы, которую ученые называют внутриполовой конкуренцией, Дарвин предположил, что из-за нее некоторые особенности, такие как внушительный размер или пугающе громадные рога, у самцов отбираются чаще. Это происходит потому, что такие признаки увеличивают репродуктивное преимущество самца, помогая ему бороться с другими самцами за доступ к самкам. С другой стороны, более причудливые особенности, такие как роскошное оперение, приятный запах или затейливая песня, положительно влияют на репродуктивный успех самца, увеличивая его привлекательность для самки как полового партнера. Эта динамика называется межполовой конкуренцией.

Дарвин признавал, что схема, которую он описал, иногда работает в обратную сторону, и самки оказываются более состязательными и красивыми, а самцы более избирательными и менее эффектными. Но это менее распространено, так как, считает Дарвин, выбирают чаще самцов, чем самок. Он заключил, что это как-то связано с малым размером и мобильностью сперматозоидов по сравнению с яйцеклетками. Но именно Бейтмен, подхватив его идею и развив ее, предложил первое убедительное объяснение, почему именно самцы состязаются, а самки выбирают между ними.