Тестостерон Рекс. Мифы и правда о гендерном сознании - [31]

. У новорожденных незначительные половые различия в средних показателях роста, здоровья и способности к саморегуляции влияют на взаимодействие младенца и матери еще до того, как начинают действовать убеждения родителей о гендере малыша, полагает Фаусто-Стерлинг⁵⁷. Но именно гениталии – и тут начинается гендерная социализация – обеспечивают наиболее очевидный косвенный путь системы развития, с помощью которого биологический пол влияет на человеческий мозг. Де Врис и Форджер считают, что в итоге через эти косвенные пути пол привлекает набор ресурсов для связанных с воспроизводством целей. Иными словами, он делегирует некоторую работу развития внешним подрядчикам. Все, кто делал ремонт, знают, что чем сложнее проект, тем сильнее конечный результат будет отличаться от изначального представления. Поэтому де Врис и Форджер убеждены, что, когда дело доходит до людей, “при широких социальных взаимодействиях и длительном периоде развития есть множество способов изменить или усилить изначальную «программу»”⁵⁸.

Это определенно один из уважаемых взглядов на гендерную социализацию. Да, мы почти всегда дарим кукол только девочкам; да, у нас есть двойные стандарты в отношении секса и так далее, и эти социальные факторы действительно важны. Однако в соответствии с этим подходом социальные нормы существуют, потому что они отвечают изначальной “программе”, которой пол одаривает нас: “природа” нанимает “воспитание”⁵⁹. Но существует ли особая “программа” или результат, до которого мужчины и женщины должны “дорасти”⁶⁰?

Некоторые нейроспециалисты полагают, что поскольку влияния среды (такие, как материнское поведение) вносят вклад в половые различия в мозге, то этим процессом можно управлять, меняя текущие условия среды во благо индивида⁶¹. Для нашего вида эта способность не просто полезна – она жизненно необходима. Разнообразие условий и ролей, к которым мы должны адаптироваться, намного превосходит таковые у любых других существ. Представьте себе разнообразие способов, которыми мы добываем пищу: “Один и тот же генетический набор дает нам арктическое собирательство, тропическое земледелие, пустынное скотоводство – и эта совокупность представляет больше видов пищевого поведения, чем есть во всей остальной таксономии приматов”, – замечают два эволюциониста⁶². Это критическое различие между нами и другими видами, возможно, лучше всего иллюстрируется реалити-шоу “Обмен женами” (Wife Swap). В этой долгоиграющей передаче зрители наслаждаются беспорядком, который возникает, когда жены из разных социальных классов, разного происхождения, стилей жизни и характеров меняют дома, правила ведения хозяйства, жизни, мужей и детей на две недели, “чтобы узнать, каково это – жить жизнью другой женщины”⁶³. Думаю, я могу сказать, не рискуя оказаться антропоцентричной, что не существует других видов в животном царстве, для которых этой идеи хватило бы на семь сезонов. Другие животные удивительны, конечно, многие очень гибки и адаптивны. Но существует не так много способов быть павианихой. Интерес к перипитиям жизни всевозможных телешоу свидетельствует, по словам эволюционного биолога Марка Пейджела, что мы “единственный вид, населяющий весь земной шар, со стилями жизни столь разнообразными, словно мы сборище разных биологических видов”⁶⁴. Антропологические, исторические, психологические данные и одна-единственная серия “Аббатства Даунтон” ясно показывают: поведение женщин и мужчин “значительно варьирует в зависимости от ситуаций, культур и исторических периодов”⁶⁵. И даже когда дело доходит до чего-то столь незамысловатого, как производство нового поколения, мы все равно используем множество способов для этого дела. Мужчина может быть китайским императором с большим гаремом или же счастливо и моногамно женатым британским клерком. Женщина может быть невестой, найденной в другой стране через брачное агентство, или пребывать в активном поиске любовников в рамках разрешенных обществом отношений⁶⁶. Даже сексуальные предпочтения, хотя они крайне важны для репродуктивного успеха, у разных людей, в разное время и в разных контекстах не ориентированы исключительно на людей противоположного пола. Просто невозможно описать один-единственный стиль жизни, представляющий “мужскую сексуальность” или “женскую сексуальность”. То же верно для родительской заботы: хотя по большому счету материнская забота кажется универсальной, матери и отцы могут быть безалаберными и жестокими или же любящими и внимательными, а культурные нормы меняются от использования кормилиц до кормления грудью по требованию, от школ-интернатов и порки до потакающего воспитания и гиперопеки. И как замечают Вуд и Игли, хотя во всех человеческих сообществах имеется разделение труда по полу, но занятия и распределение ролей зависит от времени, места и обстоятельств, от требований “культурной, социально-экономической и экологической среды”⁶⁷. Таких многовариантных исходов гораздо проще достичь, если идти по пути развития от пола через социализацию к мозгу (и гормонам, как мы узнаем в следующей главе), чем по жесткому прямому пути от пола к мозгу