Тест - [25]

— Ребята, не до шуток сейчас,— лицо «науки» было крайне озабоченным. Таким космолетчики его еще не видели.— Удалось узнать о весьма важном. Поверьте, все наши нынешние представления о лурийцах летят прахом.

Он вкратце пересказал беседу с Ни Семнадцатой.

— Похоже, беседы подходят к концу,— задумчиво молвил Леонид.— Им ни к чему общаться с нами. В обузу. Возьмут да и скажут: «Развивайтесь, встретимся этак через две три тысячи лет. Сейчас некогда».

— Ну за такой срок мы ого-го чего достигнем! — Стан;, лав показал большой палец.— Ведь только в космос вышли приблизительно столько же лет назад. Цивилизация наша развивается даже с их точки зрения завидными темпами.

— Нас тогда уже…— пилот начал сматывать удочки.

— Нас конечно. На смену придут другие.

— И целые поколения вынуждены будут ждать контакта? Вы об этом подумали, Леша, Стас? На приколе у непроходимого, непреодолимого барьера.

— Постой, постой,— Леонид резко ступил несколько шагов,— Ну-ка, припомни, что она о силовом поле говорила? Оно пришло само. Не создавали. Улавливаешь? Помогает в работе. Да ведь оно…

— Живое! — воскликнул Станислав.— Оно живое, ребята! Жизнь в совершенно ином понимании.

— Разум? — изумился Анатолий.

— Несомненно! Высший разум, о котором и представления не имеем. Потому и нет никакого барьера. Есть разумное существо или существа, если можно его или их так назвать.

— Которое нас не хочет пропустить,— добавил Леонид.— Не желает. Не лурийцы, а Поле — его надо называть с большой буквы. Контактируют, проводят общий эксперимент — о размерах, масштабах опыта можно лишь догадываться,— он вытер появившиеся от возбуждения капельки пота.

— И тут являемся мы со своими амбициями, претензиями на познание пространства, Вселенной,— расстроился Анатолий.— Какими же песчинками должны Полю казаться. Да что там мы — вся Земля. И по объему, так сказать, и по продолжительности существования, и во времени. Пробить, взорвать его хотели. Какое невежество! Все равно что питекантроп с дубинкой посягал бы на наш космофлот.

— Не потому ли, что с «дубинкой», не хочет пропускать? — высказал домысел Станислав. И сам ответил.— Нет, не потому. Ведь и до прибытия сюда был барьер. Мы для него как назойливые букашки, блошицы, если не мельче. Бактерии, скажем, мешающие заниматься делом. На которых не стоит даже внимание обращать.

— А лурийцы? — спросил Леонид.

— Те другое дело. Миллион лет у каждого в запасе. И учтите,— сказал Анатолий,— Ин Семнадцатый отправился в недра — недра! черной дыры, наверное, за сотню парсеков что-то там «штопать», растягивать и уплотнять время. Да если мы приблизимся к черной дыре — раздавит в лепешку. Вместе с кораблем.

— Вот тебе и плен,— сказал Станислав.

— Какой плен? — не поняли оба.

— Мыслишка моя Ина Семнадцатого взять заложником. Смешно! *

— Не все так печально,— вмешался Анатолий.— Давайте помыслим. Как-никак,— Ь для нас — песчинок,— планету предоставили…

— Квартиру с удобствами.

— Не перебивай, Стасик. Песчинка то мы песчинка, но непростая, скажу. Как крупица алмазная. Никогда, слышите, никогда не приму мысли о несостоятельности землян. Ведь мы — представители Разума. Вечно голодного к познанию мира Разума. Кто знает, каких высот достигнут наши потомки через две-три тысячи лет — «день» или «месяц» в представлении лурийцев. Когда отправлялись сюда с Земли, мой друг биолог Бронислав Быстров сказал: земляне находятся на пороге бессмертия. Следующее поколение в три раза дольше жить будет — полтыщи лет. Как, а? Но это так, к слову. За данную нам неделю необходимо как никогда подготовиться к встрече с Ином Семнадцатым. Отбросить предложенные «каноны», заготовки бесед, выработанные на Земле без учета, нынешней ситуации. Сделать качественно новый шаг.

— Надо попросить Ина Семнадцатого предоставить возможность войти в непосредственный контакт с Полем,— сказал Леонид.— Или хотя бы через него, лурийца,— добавил Станислав.— На тот случай, если непосредственный контакт для человека невозможен.

…Неделя прошла в сумасшедшем ритме. Руденко десятки раз анализировал ситуацию, прокручивая в памяти беседы с лурий- цами. Станислав и Леонид помогали как могли. Однажды штурман высказал интересную гипотезу о вырождении Луры.

— Вдумайтесь,— говорил с жаром,— у них за жизнь рождается двое. Только двое. Мальчик со следующим порядковым номером и девочка. Двое дают жизнь двум. Отсутствует прирост населения. Пусть они там и проходят путь в тьму тьмущую лет, но только двое.

— Полагаю, у лурийцев здесь действительно проблема,— поддержал и Леонид.— Не может быть, чтобы все шло гладко, без катастроф, несчастных случаев. Не станет кого-то одного — и всему генеалогическому древу крышка. По существу, целому поколению. Не семье, а поколению. Может, потому и прячутся за барьер, не выходят на «свободное» пространство? Ведь ни один, вспомните, ни один луриец не был вне Поля дольше двух-трех часов. Не знаю, возможно, это и не так, но догадка у меня возникла.

Решив не мешать «науке» готовиться к встрече, космолетчики занялись исследованием оставленной в подарок Ни Семнадцатой розовой пластины. Чего только не перепробовали. Испытывали на нагрев до сверхвысоких температур и резкое ох лаждение до абсолютного нуля, подвергали сверхдавлению и помещали в вакуум, травили кислотами, брали на излом, облучали жестким гамма- излучением, проверяли под действием магнитного и других известных им полей — абсолютно ничего.