Теряя Лею - [3]

Эмбер закатила глаза.

– Поверь мне. Не будь она моей лучшей подругой, я бы ее ненавидела. Я до конца футбольного сезона сижу на салатах. Я бы левую ногу отдала за кусок пиццы, – сказала она, проводя пальцем по моей пустой тарелке, чтобы поймать одинокую каплю соуса.

– Могу помочь тебе сжечь несколько калорий, если надо, – отозвался Энтони, обхватывая ее за талию.

Она шлепнула его по руке.

– Не сомневаюсь, извращенец. Однако я серьезно. Если Джошуа еще раз меня уронит, я его задушу.

– Может, стоит взять Люка в команду, – поддразнила я. – Он бы тебя ни за что не уронил, – добавила я, сжимая бицепс Люка. – Как думаешь? Готов ли ты сменить футбольные шиповки на помпоны?

– Все юбки будут моими, – отозвался он, поднимая шорты, чтобы показать нам свои волосатые бедра.

– Тебе пришлось бы убрать эту шерсть, Люк Человековолк, – заметила Эмбер, дожевывая последнюю морковку. – Почему бы тебе не зайти ко мне в пятницу? Мы с Мией сделаем тебя ровненьким и гладеньким.

Люк энергично затряс головой.

– Жесть. Я помню, как выглядела мама после депиляции бровей. Я в таких садистских ритуалах не участвую.

– Ой, большой крутой футболист боится маленького воска для девочек, – заворковала Эмбер, и мы обе захихикали.

– Что ни день, то угрозы. Верно, чувак? – обратился Люк за поддержкой к Энтони.

Тот пожал плечами.

– Думаю, что все не так страшно, – признал он робко.

Глаза у Эмбер вспыхнули весельем.

– Ты делаешь эпиляцию? – хрюкнула она. – Где? – она дернула его за шорты, чтобы посмотреть.

Лицо у Энтони сделалось ярко-красным, словно он пожалел, что вообще раскрыл рот.

– Наверное, ноги, – высказала догадку я, ныряя под стол, дабы проверить лично.

– Нет, не ноги, – ответил Энтони, которому с каждой секундой становилось все более неловко.

Мы с Эмбер весело переглянулись.

– Ну не шары же?

– Скажи, что это не так. – Люк уже трясся от смеха.

– Да ну, чувак. Ты же знаешь, горячему воску не место рядом с бесценным грузом, – выдавил Энтони. – Это грудь, – признался он наконец.

– Грудь? – переспросила Эмбер, выгибая бровь. – У тебя волосатая грудь?

– Ну, я не йети какой-нибудь. Просто летом работаю спасателем, и мне нравится хорошо выглядеть. – Он снова покраснел к нашему всеобщему веселью. – Теперь вы знаете и давайте сменим тему?

– Ни за что в жизни, – поддразнила Эмбер. – Мы хотим увидеть своими глазами.

– Однозначно, – добавила я. – Покажи нам безволосое чудо.

В коридорах стоял оживленный гул, все стремились попасть в класс на пятый урок до звонка.

– Встретимся в библиотеке после практики, – сказал Люк, целомудренно целуя меня в щеку. – Кстати, сегодня ты выглядишь лучше.

– И чувствую себя лучше. Это была просто мигрень. Ты же знаешь, они у меня порой случаются.

– Ты слишком усердно занимаешься.

– Ну должен же хоть кто-то, – поддразнила я, стараясь отвлечь его от моей головы.

– Ай, я ранен, – воскликнул он, хватаясь за сердце.

Я засмеялась, а он направился на свои послеполуденные занятия.

Я с улыбкой провожала его глазами. Хороший день. Вчерашняя головная боль давно позабылась.

Я снова стала самой собой.

Типичным, нормальным подростком.

Оставшимся близнецом.

Мне было шесть, когда Лея пропала из садика перед нашим домом. Я пошла в дом за вишневыми леденцами, которые мы обе любили, а когда вернулась, она уже бесследно исчезла. Мы были одинаковы во всем, включая предпочтения в еде. Где кончалась одна, начиналась другая. Она была моей второй половиной – и вдруг перестала. Она исчезла вместе со всей моей прежней жизнью. С момента исчезновения все переменилось навсегда. Как так может быть? Продолжаешь существовать – ешь, дышишь, двигаешься. Иногда даже обманываешь себя и притворяешься, будто все нормально, но в глубине души перестаешь жить в тот момент, когда теряешь половину себя.

Последние десять лет наша семья жила практически на автомате. Праздники, дни рождения просто приходили и уходили без особого ажиотажа. Единственным утешением мне служила школа. Она была источником здравого смысла, цели, самоидентификации. В школе я просто Мия Клейн. Не Мия Клейн, девочка, у которой пропала сестра-близнец. Для своих друзей я перестала быть тем человеком давным-давно. В школе мир продолжал жить, тогда как дома мы оставались скованы прошлым.

2. Лея

Даже с закрытыми глазами я чувствовала, что свет включен. Слышала знакомое негромкое гудение люминесцентной лампы на потолке у меня над головой. Я еще не готова была проснуться. Не после такого сна. Солнце согревало мою кожу. Мягкий цветочный ветерок играл с моими волосами. Я уже скучала по нему.

Как ни хотелось мне остаться в постели, я понимала, что надо шевелиться, причем быстро. Она уже спускалась по лестнице и если бы застала меня с закрытыми глазами, день мог не задаться с самого начала. Пока же следовало задвинуть остатки сонной свободы на задворки сознания, дабы посмаковать их позднее. Одним стремительным движением я скинула ноги с кровати и приняла сидячее положение, как раз когда она вошла в комнату. Еле успела. Еще секунда, и она бы психанула.

Остановившись у подножия лестницы, она повесила зловещий кожаный ремень, который держала в руке, на привычное место – крюк сразу за дверью. Взгляд на кратчайшее мгновение метнулся к ремню – моей возможной судьбе, останься я в постели. По крайней мере, мне удалось избежать утренних побоев. Если я буду хорошо себя вести остаток дня, возможно, мне вообще не придется терпеть удары. Я и так уже продержалась без эксцессов дольше, чем могла припомнить. Разумеется, сейчас я, вероятно, искушала судьбу и спугнула удачу.