Терроризм - взгляд изнутри - [67]

Даже когда действия террористов не являются столь продуманными или разборчивыми и когда их целью является убийство мирных граждан, мишень все равно считается «оправданной», так как олицетворяет конкретного врага террористов. И хотя теракты имеют количественные различия в смертности или материальном ущербе, они качественно идентичны друг другу в том, что мишенью избирается конкретный «враг». Рассматриваемая позиция зачастую принимается сторонниками террористов и временами находит понимание даже у международного сообщества. Известность, полученная палестинцами после резни, устроенной во время мюнхенских Олимпийских игр в 1972 году, наиболее явное тому подтверждение. Горькое послание, оставленное командой террористов, затронуло нужные струны сочувствия: «Мы не убийцы и не бандиты, — гласило письмо. — Мы — гонимый народ, не имеющий ни земли, ни родины. <...> Мы не выступаем против людей, но почему наше место на земле должно принадлежать оккупантам, <...> почему весь мир наслаждается жизнью, когда мы страдаем, и почему вы глухи к нашим мольбам?» По словам члена Народного фронта освобождения Палестины Бассама Абу Шарифа, «чтобы насилие начало приносить свои плоды и привело нас к нашей цели, оно не должно применяться без надлежащей политической базы и замысла». Тогда как логика подобного высказывания является в известной степени искусственной, тем не менее существует ясное понимание того, что насилие имеет свои пределы и что если его правильно применять, то оно может с лихвой окупиться. Другими словами, уровень насилия должен быть ограничен теми рамками, которые приемлет «целевая аудитория» террористов.

Однако террористическая деятельность, как и сражения в обычной войне, трудно поддается ограничениям и контролю, когда ей уже положено начало, и зачастую она приводит к трагедиям среди гражданских лиц, непреднамеренно оказавшихся замешанными в конфликте. Один хорошо известный пример — взрывы, устроенные в городе Эннискилен, Северная Ирландия, в ноябре 1987 года, явившиеся причиной гибели 11 человек, присутствовавших на памятной церемонии, и ранения еще 63-х. Ирландская республиканская армия немедленно охарактеризовала этот инцидент как несчастный случай, ставший результатом «катастрофических последствий» операции против британских вооруженных сил, прошедшей неудачно. В этой связи высказывалось мнение, что была совершена некая прискорбная ошибка, хотя и завуалированная оправданиями. Эймон Коллинз, бывший террорист из Ирландской республиканской армии, описал реакцию этой организации на очередной неудачный теракт, который также случайно привел к гибели невинных граждан несколько лет спустя:

«Ирландская республиканская армия, невзирая на публичное безразличие к порицаниям в адрес своих действий со стороны церкви и членов католической общины, пыталась действовать так, чтобы избежать сильного неодобрения внутри националистического блока; бойцам было известно, что они действуют внутри сложной системы неформальных ограничений, менее влиятельными из-за того, что о них все умалчивают».

Баскская ЭТА мало чем отличается в этом отношении: попеременно то угрожая, то сожалея о своих действиях в официальных сообщениях, ее члены стремятся избавить себя от ответственности за творимое насилие и одновременно получить похвалу за самоанализ и самокритику. «Мы берем на себя ответственность за неудавшийся теракт против сотрудника испанской полиции, — говорится в одном из них, — когда под кузовом его автомобиля было закреплено взрывное устройство. Мы глубоко сожалеем о непреднамеренных травмах, полученных его соседом <...> и желаем ему скорого выздоровления».

Действия террористов правого толка всегда считались наименее дифференцированным и самым бессмысленным типом современного политического насилия. Они получили такую репутацию по большей части из-за кажущегося бессмысленным «уличного насилия» и незамысловатых операций, жертвами которых в последние годы становились иммигранты, беженцы, иностранные рабочие и прочие иностранные граждане, приезжающие в европейские страны, в особенности в Восточную Германию и другие страны бывшего социалистического блока, а также из-за непродолжительной серии взрывов, потрясшей Западную Европу в начале 1980-х. Если действия террористов правого толка порой кажутся бессистемными и спонтанными, их цели вряд ли можно назвать неясными. По сути, их очевидной целью является уничтожение либерально-демократического строя, чтобы расчистить путь для возрождающегося национал-социалистического (нацистского) или фашистского движения. Но в какой мере это является всего лишь оправданием для собственного удовольствия, получаемого от потасовок и взрывов, самолюбования и выставления напоказ нацистских регалий 1940-х годов, трудно сказать, учитывая тот факт, что большинство групп правого толка не выдвигают каких-либо политических программ или требований реформ, предпочитая прятаться за неясными лозунгами крайнего национализма, необходимости расовой чистоты и укрепления власти правительства. В итоге тем, кого рефлексивно критикуют за его слабые стороны, является демократическое государство — преимущественно за политику либерального соцобеспечения и терпимость в отношении различных мнений — наряду с разрешением работать в стране темнокожим иммигрантам и ситуацией, когда влиятельные должности занимают евреи и представители других национальных меньшинств. Террористы правого толка считают, что выживание нации зависит от изгнания этих элементов из ее среды обитания; лишь став однородным в отношении политики, расовой принадлежности и культуры, государство может возродить былую мощь и снова начать работать на благо своих истинных граждан, а не на пестрое сборище чужаков и паразитов, лишающих нацию ее силы и величия.