Террорист по прозвищу Капитан Свобода - [57]

Услышав это прозвище, Джон Мак-Грегор воскликнул:

— Ну, так бы и сказал сразу, что капитана Бабич это сам Весёлый Роджер! Этого парня я хорошо знаю, хотя и не встречался с ним лично. Мы переписывались с ним через Интернет, Браки, и это я научил его делать мощные бомбы буквально из мусора и взрыватели из детских игрушек. — Оглядывая просторную казарму, заставленную аккуратными домиками, он прибавил — Да, теперь этот парень стал раз в сто опаснее и, пожалуй, уже он сможет научить чему-нибудь новому Несгораемого Джона.

Через один час двадцать минут после окончания операции

Генерал Семёнов, как это и было ему предложено, первым делом послал своему сыну, работавшему в действительно марионеточном правительстве России, столицей которой стал Санкт-Петербург, весьма пространное письмо, приказав ему немедленно уйти в подполье и пробираться в Химки. В своём послании он так и написал: — «Сергей, хватит сотрудничать с американцами и их союзниками Товало, пора браться за оружие!» После этого он принялся просматривать базу данных, предоставленную в его распоряжение капитаном Бабичем и уже очень скоро убедился, что тот его не обманывал, говоря и подземной опорной базе. Она оказалась не только очень большим подземным складом, расположенным на глубине в сто пятьдесят метров, но ещё и прекрасной базой, в которой могли укрыться несколько десятков тысяч человек и её можно было увеличивать и дальше, ведь на ней Капитан Свобода оставил несколько десятков специальных землеройных машин. Они не только пробуривали под землёй тоннели пятиметрового диаметра, но ещё и облицовывали их стены спечённым и уплотнённым до плотности камня грунтом.

На этой базе имелось всё необходимое для множества повстанцев, но самое главное, что из неё можно было выбираться на поверхность в нескольких десятках мест среди руин Химок, в которых уцелели одни только малоэтажные здания на севере города.

Многоэтажки на юге, приняв на себя основной удар докатившейся до города ударной волны, рухнули почти все, но во многих местах каким то чудом сохранились первые два, три этажа. В руинах Химок жило несколько десятков тысяч человек, а всего вблизи уничтоженной атомными взрывами Москвы жило около миллиона человек и все эти люди практически поголовно были повстанцами. По мере сил и возможностей они сражались с американцами и Товало, которые встали вокруг бывшей российской столицы кольцом за пределами третьего транспортного кольца. В каком-то смысле слова генералу Семёнову предстояло отправиться в самый центр русского повстанческого движения.

Генерал так увлёкся изучением данных, что даже не заметил, как в балок вошел капитан Бабич и его отвлекло от компьютера только то, что он коснулся рукой его плеча. Он быстро повернулся и увидел, наконец, Капитана Свободу без боевого облачения, в просторных солдатских камуфляжных штанах с тяжелыми бутсами на нога и тёмно-зелёной майке. Тот лётчик, которого когда-то доставили к нему в штаб округа, тоже был очень высокого роста, но не имел плеч такой ширины и столь мощной атлетической фигуры, но зато лицо его практически не изменилось его лицо, как и тогда мрачное и очень сосредоточенное. Как и все те люди, которые сотрудничали с американцами и их космическими союзниками, генерал Семёнов благодаря их медицине выглядел не старше тридцати лет, хотя ему уже и было за семьдесят. Невольно подумав о том, что этот лётчик может и изменить своё решение, он встревоженным голосом спросил:

— Капитан Бабич, скажите мне честно, вы действительно намерены отправить меня в Химки?

— Что, Игорь Матвеевич, страшно стало? — Мрачно поинтересовался у него Капитан Свобода — На миру и смерть была красна, а теперь, когда мы в этой конуре одни, очко заиграло? — Не дожидаясь ответа он сказал совсем уж зловещим тоном — Не бойся, убивать тебя я не стану, хотя мне очень хочется это сделать хотя бы за то, что вместо благодарности от тебя я получил почти трое суток жестокого допроса и все эти трое суток меня избивали твои контрразведчики. Они били меня даже тогда, когда в твоём грёбанном штабе загрохотали сапоги звёздных мечников Товало и американских морпехов, по которым никто из них не сделал ни единого выстрела. Ну, ничего, с ними я ещё встречусь, а тебя я действительно отправлю в Химки, но предупреждаю, если ты в течении суток не выберешься наружу, то туда мною будут посланы куда более решительно настроенные люди. Запомни, генерал, я сохранил тебе жизнь только потому, что ты занимаешь очень высокий пост в правительстве и добился от американцев, чтобы они направляли в некоторые районы страны конвои с гуманитарной помощью. Эти пластиковые пакеты с продовольствием и дешевым шмотьём мои друзья даже прозвали «семёнками» и они у них котируются наряду с самой главной валюты повстанцев, — патронам к калашам и разрядным батареям к бластерам.

Генерал Семёнов глубоко вздохнул и сказал в ответ:

— Капитан Бабич, я постараюсь не задерживаться на этом свете слишком долго.

Благодаря этим негодяям Товало я имею прекрасную физическую подготовку, а потому смогу лично возглавить один из диверсионных отрядов. Не знаю, скажет тебе это о чём-либо, но мне эти космические пришельцы так ни разу и не доверили оружия, но зато рядом со мной всегда крутилась парочка агентов этих проклятых Товало. Ладно, капитан, тебе не нужна моя дружба, а мне твоя и если ты не передумал, то отведи меня на эту базу, а дальше я как-нибудь без тебя разберусь, что и как я буду говорить всем тем людям, которые живут в Химках.